Александр Булдаков: «Новостной журналист себе не принадлежит. Это факт»

Александр Булдаков родился 6 мая в городе Междуреченске. Здесь же начинал свою карьеру на городском телевидении, а позже  продолжил работу в Новокузнецке. Везде был в службе новостей. Сейчас Александр работает на новосибирском телеканале НСК-49 в программе «Служба новостей». Желание знать всё и обо всём, в простонародье названное любопытством, не позволяет работать в других службах.

Тем не менее, иногда у него остается время на создание авторских программ и съёмку имиджевых фильмов о предприятиях и известных людях Новосибирского региона. Кроме того, делает передачу «Программа Без опасности».

Одним из увлечений Александра является экстремальный туризм, а еще горные лыжи и парапланерный спорт.

В этом интервью Александр Булдаков размышляет о сложностях телевизионной журналистики, о том, есть ли место творчеству в новостях и как телевизионщики готовятся к своему дню рождения.

– Александр, как известно, большинство студентов, поступающих на факультет журналистики, акцентируют свое внимание именно на специальности «Телевидение», как вы думаете, что движет студентами?

– Здесь надо учесть, что именно хочет журналист. Если он хочет работать лицом, то, конечно, лучше идти на телевидение, но здесь надо учитывать, что телевидение, телевизионная журналистика – это очень широкий пласт, там много специальностей. Например, репортер или корреспондент, – он да, «светится» в своих стендапах или репортажах. Люди, которым больше нравится доносить до аудитории какие сведения, события, они тоже являются журналистами, могут делать какие-то репортажи, но они еще являются и ведущими, они еще больше «светятся» своим лицом, но к этому надо иметь, наверное, какой-то дар, талант, ну, и обладать этим самым лицом, харизмой, чтобы зритель смотрел и проникался доверием, верил в то, что ты говоришь. А ты должен понимать и осознавать то, что эти телезрители тебе верят, иначе, когда ты доносишь какую-то изначально лживую информацию, ну такое тоже на телевидение бывает, иногда даже видно по глазам ведущего: «Ой, врет!», поэтому этому тоже нужно учиться.

– С какими отличительными сложностями этой профессии вы сталкивались в своей работе?

– Если человек работает в новостях, надо быть готовым к тому, что нужно будет уезжать на несколько дней в командировки. В зной и в стужу где-то шарашиться с оператором, неизвестно где, в тайге, может быть на каких-то санитарных полях, где отходы всякие валяются, либо на зоне, среди заключенных, – к этому надо быть подготовленным. Все-таки телевизионная журналистика – это… Тут побольше романтики, наверное, чем у какого-нибудь журналиста-радийщика или журналиста печатного СМИ, потому что они не бывают там, где бывают телевизионщики. Мы встречаемся, выезжаем на репортажи, и где-то мы встречаем собратьев, скажем, по перу, а где-то их вообще не бывает. Если мы куда-то с охотниками выезжаем, смотреть, как косули едят зимой корм, и как они проваливаются в снег, естественно этих коллег с нами нет. В этом действительно есть какая-то романтика. Это красиво, интересно, это захватывающе. Но это же надо все терпеть: там и холодно, и ветер, и есть хочется. Да и нагрузка большая. Тут надо стараться в полторы-две минуты уложить проблему, а то и не одну, и довести до зрителя, да так, чтобы он еще и понял. Как печатники говорят: «Краткость – сестра таланта, мачеха гонорара», но это не всегда так. У них-то да, можно много писать и не стесняться, сколько бумаги измараешь, а тут – да, краткость сестра таланта, и этот талант нужно иметь.

– По вашему опыту, возможен ли переход из одной специализации в другую?

– Я видел, чтобы печатники уходили в телевизионщики, а вот наоборот – не встречал. Вообще, адаптируются довольно быстро. Это от человека зависит, насколько он готов к переменам, к пониманию чего-то нового, привыканию к каким-то совершенно новым стандартам. Телевизионному журналисту надо многое держать в голове: какую картинку снимает оператор, прикидывать, какой текст ты на какую картинку напишешь, у нас ведь все аудиовизуально. Не каждый газетчик сможет стать телерепортером. Мне вот рассказывали, студентка, четвертого курса, не буду говорить, какого вуза, была на практике, и вот там ее учили писать весь этот «конвейерный» материал. Выехали на событийную съемку, она записала два интервью и говорит оператору: «Ну, все, хватит, поехали. Информацию получили, а что еще надо». Оператор ей говорит: «Ну, слушай, а картинку? Ты что будешь показывать-то? Ты знаешь, что ты будешь рассказывать, а что ты будешь показывать?»

Телевизионный журналист-то рассказывает глазами оператора, он должен знать и чувствовать, что снимает оператор, постоянно поглядывать, в какую сторону он смотрит и куда направлена камера, знать, какая у него будет картинка. Желательно, когда ты выезжаешь на съемку, у тебя уже должен быть примерный текст, который ты хочешь получить, о чем ты будешь рассказывать и с кем ты будешь говорить, и что эти люди должны сказать тебе. Это так у любого журналиста: когда ты задаешь вопросы, ты ожидаешь получить какие-то определенные ответы, и, как правило, ты эти ответы уже знаешь, если ты в теме, конечно. А здесь ты еще должен знать, что снимет оператор. И вот как газетчик быстро сдружится с оператором, который бегает с трехногой камерой, тоже зависит от конкретного человека. Но это все реально и возможно, такие примеры есть.

– Приходилось ли вам работать с тележурналистами, которые пришли в эту профессию только ради популярности?

– Конечно, случалось. Но каждый раз убеждаюсь – от того, что человек светится на телевизионном экране, он популярным не становится. Есть личности очень неординарные, которых общество обсуждает. Он что-то сказал с экрана, сказал это не так, как говорят все, и все начинают это обсуждать. И тут появляется популярность. А есть люди, которые просто грамотно и умно о чем-то говорят, и у них тоже появляется популярность. А есть люди бездарные. Хоть заговорись ты, хоть засветись, хоть каждый день ты появляйся на этом экране, но популярности этого не добавит. Зритель просто переключит, нажмет на другую кнопочку. Все зависит от человека, насколько он сам интересен окружающим. Если человек это понимает, так это вообще здорово.

– «Если вы идете на телевизионщика, то забудьте о личной жизни, жизни вне студии. Вы будете там жить, есть и просто существовать», – как вы это прокомментируете?

– Это истинная правда. Вот сегодня в 9 часов утра я тут уже писал интервью, в 21:30, надеюсь, я отсюда уйду. Надеюсь. Это пятница. У меня завтра день рождения… Вот сколько мы пытались с вами договориться о встрече, тут зачастую бывает, что ты не хозяин своего времени. Тут вылезет одна съемка, тут другая, но я говорю именно про новостную журналистику. На телевидении бывают и другие жанры, там, возможно, но это только возможно, если ты снимаешь какую-нибудь передачу, и она выходит у тебя раз в неделю, то ты можешь распланировать всю свою неделю по дням, по часам, ходить и в фитнес-зал, и жить более размеренной и прогнозируемой жизнью. А если ты в новостях – нет. Это просто нереально. Если взять частный канал, например наш, 49-ый, то у нас тут штаб из пяти журналистов. Здесь уже подменить кого-то сложно. Мы делаем большой объем работы, поэтому подмениться бывает очень трудно. Здесь новостной журналист себе не принадлежит. Это факт.

– Александр, как вы считаете, новостная журналистика – это больше информационная или творческая профессия?

– Либо ты творчески подходишь к профессии, либо ты становишься ремесленником, и для тебя это становится рутиной. Ты каждый день делаешь одно и то же, движешься по накатанной, здесь уже никакого творчества не будет, таких журналистов-корреспондентов очень много в новостях.

– По-вашему, творчество не может обременять?

– Ну, нет. Если ты подходишь творчески к этому делу, в каждом материале, в каждой теме ищешь что-то интересное, хочешь подать оригинально и необычно, вкладываешь туда частичку своей души, то это интереснее. Да, возможно это отнимает больше времени… Можно, конечно, просто штамповать – иногда так и получается, когда времени не хватает. Мы же не можем, чтобы каждый материал был шедевром, так не получается, но к этому надо стремиться. Рутинной работы у нас тоже много, но это совсем маленькая часть журналистики.

– То есть телевизионной, даже новостной журналистике не мешает творчество?

– Нет, наоборот помогает. Новосибирск – город маленький. Здесь телеканалов, которые делают новости, совсем немного. Зачастую смотришь, а на каналах одни и те же события в новостях, но о них рассказывают разные люди. И если ты интересно рассказал, показал то, что никто не заметил, и какие новости потом включит зритель? Конечно, твои.

– Какой совет вы можете дать начинающим телевизионщикам?

– Можно идти в журналистику, если у тебя есть чувство ответственности и… храбрость. Вот, не в обиду пишущему собрату, он написал, поставил свою фамилию внизу под статьей, а, скорее всего, еще псевдоним, и вышла она в печать. Человек согласился, не согласился, выкинул газету или положил на полочку, – это один вариант. А когда ты с телевидения, еще, может быть, где-то с микрофоном, да в камеру, рассказываешь о чем-то, человек тебя видит. Тебя видит весь город, вся область, вся страна. За каждое свое слово ты должен ответить, если что. Надо к этому быть готовым. Ну, а все остальное, все это приходящее. Всему можно научиться. Если медведи на велосипедах катаются, то что уж тут! Журналистика точно не сложнее, чем кататься на велосипеде.

Беседовала

Яна Майборода.

Фото из архива А. Булдакова.

Источник: http://www.nsu.ru/bukdakov_2017