Звездопад (Августовский ноктюрн)

Ночью обрыв встает неожиданной темной стеной, нависающей над широким омутом реки. Черная омутовая глубь дремлет тихо, словно грудь спящего великана, чуть волнуясь от прикосновения слабого ночного дыхания, река течет сонно, бесшумно, и лишь откуда-то издалека доносится глухой сдержанный рокот – ворчит зажатый берегами стремительный поток, бросается на камни-валуны, наваленные густо по речному дну.

Ровная гладь реки сейчас похожа на бездонное звездное небо, и, кажется, будто звезды дружной гурьбой кинулись в дивный хрусталь воды и, смеясь, будут плескаться там до утра.

Обрыв старый, заросший травой и кустарником. Наверху обрыва небольшая травянистая площадка, которая дальним концом упирается в плотную линию хвойного леса, замершего глухой призрачно-темной стеной.

На площадке, около самого обрыва звонко натянута брезентовая палатка. Она закрыла от реки костер, Поэтому его пламя не отражается внизу, в воде. Зато с реки палатка похожа на сказочный теремок, озаренный бело-багряным ореолом.

У огня двое. Он лежит на траве, раскинув ноги в огромных резиновых сапогах, она задумчиво обхватила согнутые колени и, подставив один бок теплу костра, сидит слегка раскачиваясь.

В этот предрассветный августовский час им вовсе не хочется спать, а только бы смотреть и смотреть в бездонно-звездную чашу небесного купола.

А там, на головокружительной высоте идет интересная игра: голубоватые шарики звезд подмигивают бледным колеблющимся светом, будто шепчут: «Не спите… Подождите… Подождите…» И все вокруг совсем не спит, а наполнено робким ожиданием чего-то удивительного, невероятного.

И чем меньше времени остается до волшебной минуты, тем тише и тише становится вокруг. Когда до обещанного чуда остаются считанные мгновения, тишина такая нестерпимая, что слышно, как молчит лес, молчит, глухо дыша далеким перекатом, река, кажется, замерло даже неугомонное пламя костра…

И вдруг! Будто не выдержав вечного висения на макушке вселенной, упала яркой вспышкой звезда, прочертив наискось темное небо. За ней кинулась в глубокий омут вторая. Третья, не желая отстать, тоже оставила след и погасла где-то над лесом, четвертая…

Звезды падают непрерывно, одна за другой, по две, по три, по нескольку сразу, словно незримая рука накренила громадный ковш, выливая изумруд звездного потока, удивительная красота которого заворожила, завладела каждым деревом, каждой травинкой, каждой каплей воды. И только те двое, веря в добрые приметы, радостно смеясь, загадывают желания.

Нет, они не шепчут их про себя, они говорят вслух, они кричат их громко, весело, торжественно. Им сейчас нечего скрывать друг от друга. Они верят, что все желания сбудутся непременно, ведь недаром они не уснули под душным брезентом палатки.

А звезды падают, падают, падают. И каждая звезда – это желание, а в каждом желании – так хочется счастья, большого, настоящего.

… Наконец, медленно слабеет звездный поток. Вот уже звезды скатываются по одной, и проходят долгие мгновения, прежде чем упадет следующая. Меньше и меньше ярких вспышек на небе… Но еще несколько минут все вокруг, охваченное гипнозом звездопада, продолжает молчать.

Потом, словно встряхнувшись, лес и река, даже обрыв, затаенно следившие за небом, вздохнули вдруг полно и широко. Прошелся по кустам и траве зябкий утренний ветер, взрябил речную гладь, причесал косматые склоны обрыва. Незаметно выглянувшее на востоке утро заалело светлой ниточкой горизонта.

Звезды бледнеют, гаснут. Лениво-нехотя отодвигается в распадок крутых берегов темнота августовской ночи. Упали на травы невидимые капельки холодной росы. Заискрятся они потом разноцветным радужьем в нежных лучах восходящего солнца, засветятся, словно маленькие земные звездочки.

 Источник: «Путь в науку», Газета Кемеровского государственного университета, 10.12.1975 г.