«Ребята, я живой»

(Автор – Серегей Черемнов. Родился и вырос в Прокопьевске. Окончил филфак КемГУ. Работал в СМИ области. Прошёл путь от корреспондента многотиражки до главного редактора телерадиокомпании АИК. Отметил  45-летие творческой деятельности: первая печатная заметка опубликована в многотиражке университета 5.11.1973 года)

Несколько часов на шахте продолжалась борьба за жизнь горняка, попавшего в подземный плен

- Стоит ли рассказывать об этом. Многие и так боятся в шахту идти. А тут…

- Поэтому и стоит. Настоящий горняк товарища в беде не бросит. Любой из нас должен это помнить.

(Из разговора)

1.

В первые минуты после завала Елисеев не понял, что произошло. В шахте работал давно, хоть и молод, бывал в разных переделках. Но в такой ещё не приходилось.

Сзади была монолитная стена, Справа и слева – тоже. А впереди – завал, ещё «живой», камешки сыплются. Оторопело подумал: «Как в мышеловке». Посветил лампой – прохода не было. И он по-настоящему испугался…

Много пластов отрабатывает прокопьевская шахта «Центральная». Название того пласта, на котором работал участок № 16 – «Сложный». Характер у содержащегося в нём угля, что у капризной девицы, шутят горняки. А добывать здесь уголёк можно, только четко соблюдая всю технологическую цепочку, да сметку шахтёрскую, которая тоже требует беречься под землёй. Оба эти правила, как известно, написаны кровью. Иначе система добычи угля «подэтажными штреками с обрушением отработанного пространства» может в любую минуту преподнести неприятный сюрприз.

Сухие строчки приказа зафиксировали события с документальной точностью: «Во вторую смену при производстве очистных работ в ПШО пласта Сложного в пятой синклинали (синклиналь др.-греч. — кладу вместе — вид складчатых изгибов слоёв земной коры, характерных вогнутой формой) западного крыла с Черногорского квершлага (квершлаг — горизонтальная, реже наклонная, подземная горная выработка) горизонта «плюс 15 метров» произошло обрушение сопряжения печи № 17 (печь - вертикальная выработка, предназначается для прохода шахтеров или для выгрузки угля) с пятым параллельным штреком, вследствие чего…»

2.

А пока во вторую смену народу в забое было мало: горнорабочий Александр Елисеев, откатчик, слесарь. Они находились в так называемом параллельном штреке, привычно выгружая из печи отбитый уголь, когда над головой затрещало. Все бросились к выходу из забоя, Елисеев – в обратную сторону, (он потом говорил, что это произошло автоматически, от страха). Рухнувшая порода в секунды сломала крепление, деревянные столбы-стойки, которыми это крепление подпирается, в единый миг разделила горняков.

…Тупик, пленивший забойщика, в длину был шага два-три. Оглохший от неожиданности, Елисеев растерялся: «Вроде и живой. А что дальше? Кричать нельзя, вдруг ещё сыпанёт!».

- Тишина была такая, что до звона в ушах, - вспоминал он. – А потом загудел двичатель конвеера. Я понял, что ребята ко мне пробиваются. Я их как-то сразу всех полюбил… И уже не боялся. Да, вот только за воздух переживал, чтобы его хватило до конца…

А в это время товарищи Елисеева не знали, что с ним, жив ли. Но ни на минуту не усомнились, что его надо выручать, звать подмогу. Есть надежда или нет её, - надо действовать.

Спустя несколько минут в кабинете дежурного по шахте раздался телефонный звонок:

- Советов говорит… Человека засыпало. - По правилам, в такой ситуации на шахте сразу прекращаются все виды работ, горняков всех участков выводят на поверхность.

Ещё через минуту о случившемся узнали главный инженер шахты Н. А. Новиков, замдиректора по производству А.П. Иванов. Уже через десять минут подоспел взвод горноспасателей во главе с опытным командиром А.М. Сидоровым. У места аварии хлопотали горнотехнический инспектор Г.И. Шадров, заместитель главного инженера шахты А.С. Усков, начальник соседнего участка № 13 А.К. Гринимеер. Тревога за судьбу горняка охватила весь коллектив предприятия.

У места аварии быстро распределили обязанности. Конвейер, которым «качали» уголь из злополучной печи, был засыпан. Горняки сомневались: можно, конечно, запустить конвейер, но как поведёт себя гора при этом? Надо быть предельно осторожными.

Как там Елисеем, никто не знал, связи с горняком не было. Но каждый сейчас думал именно о нём, верил, что тот жив.

Действовали быстро. Двое умчались за головкой привода: решили укоротить и запустить конвейер, чтобы быстрее разбирать породу. А.С. Усков собрал людей с соседних участков №№ 2,4,6. Спасатели начали вручную разбирать завал – его ширина составляла около шести метров – ставить дополнительные крепления.

3.

А время шло. Люди яростно и осторожно вгрызались в завал. Вот принесли новую головку привода, смонтировали. Только запустили конвейер – скрежет, остановка: лопнул металлический рештак.

У горняков дрожали руки от злости на гору: отдай человека живым! Они спешили, а тут… Что же делать? «Елисеев!», - крикнул кто-то. – Саша!.. Елисеев!..» Потом началась минута молчания. Это так принято на шахте во время аварии, когда есть надежда достать людей из под завала живыми, через определённые промежутки времени объявляют минуты молчания: выключают все механизмы, замирают лопаты в руках спасателей. Слушают гору…

И вдруг в ответ глухо, еле слышно:

- Ребята, я живой! – это он пришел в себя. Страх отпустил: раз товарищи где-то рядом, значит выручат.

Опытные горняки понимали, что надо как можно скорее пополнить запасы свежего воздуха в каменном мешке, в который попал забойщик. Решение нашли довольно быстро, когда разъединили и выдернули из завала сломанные рештаки, в этом месте образовалось небольшое отверстие, в него и пошёл воздух.

Весть о том, что Елисеев жив, разнеслась быстро. На помощь подоспели шахтёры третьей смены. Когда узнали, что живой, вздохнули с облегчением. Хотя, операция не завершена, и у горняков разные приметы. Ведь, как бывает: внезапно произойдёт второй обвал.и… Не дай, Бог…

Разбирать породу начали ещё быстрее.

О каждом из спасателей Елисеева можно было бы написать отдельный рассаз. У многих интересная судьба, тесно связанная с родной шахтой. Александр Павлович Иванов – заместитель директора шахты. В этот день он исполнял директорские обязанности. Он возглавил штаб аварии. Ему вроде бы и не положено быть в штреке, можно было бы отсидеться и в кабинете, но какое там…

Артур Константинович Гринимеер, начальник участка № 13. Много лет добывает уголь, многое бывало: сам попадал в завал. И его спасали. Поэтому помочь товарищу для него – святое. Пусть не на его участке случилась беда, он пришёл на выручку.

Вот деловито распоряжается подчинёнными Анатолий Михайлович Сидоров, командир горноспасателей. Многие ему жизнью обязаны. Он и сейчас уверен: вытащим парня.

Немало людей в эти минуты собрал вместе закон шахтёрской взаимовыручки.

Ни криков, ни суеты в штреке. Только, может, чуть веселее, чем прежде (пусть не вешает носа) переговариваются с «пленником».

4.

С третьей сменой пришёл в аварийный штрек и забойщик Афанасий Иванович Булгаков. Немолодой уже, смелость и житейскую сметку его всегда ценят его коллеги

- Стой, мужики, - остановил Булгаков спасателей. – а ведь с верхнего штрека у нас скважина – дырка – должна идти в эту печь. Аккурат, в тупичок с Елисеевым должно упирается.

Горняки с недоверием выслушали ветерана: если и была та скважина, то в каком состоянии она сейчас? Ведь угля здесь взяли уже немало.

- А что, - поддержал кто-то. – Проверить надо!

Решили так: завал разбирать дальше, а Булгаков в это время поищет другой способ спасения. Помочь Булгакову вызвался А.А. Борихин. Они взяли у горноспасателей веревку и кинулись наверх по вентиляционному штреку.

Афанасий Иванович почти на ощупь отыскал забытую скважину. Есть! Оба горняка в один голос закричали в эту темную дыру:

- Елисе-е-е-в!

И он радостно откликнулся:

- Здесь я!. Осторожнее, а то сорите сильно.

- Опыт подсказывал: кидаться сломя голову в эту узкую дыру диаметром всего в полметра не следует. Надо все проверить. Нужен был смельчак, который рискнул бы проделать этот двадцатиметровый путь первым. Вызвалось сразу несколько человек, подоспевших сюда. Кандидатура Булгакова отпала сразу – кряжист. Не подошел по габаритам и забойщик из соседнего участка Бабанов.

Жребий пал на Борихина. Молодой - всего года четыре назад отслужил в армии срочную, сухощавый. Анатолий годился для рискованного дела. Впрочем, последнее слово за ним. И он сказал: «Пойду», - торопливо снял кое-что из одежды и снаряжения, чтобы не мешало. Остался в брюках и нательной рубахе.

На спуске его страховали трое. Медленно, уходил вниз горняк. Все затаили дыхание. Наконец, веревка ослабла, смельчак ступил на почву…

Обратный путь Борихин проделал вторым. Первым через скважину подняли Елисеева, бледного чумазого. Около шести часов пробыл он в горном плену. Какими бы сложными, противоречивыми ни были за это время мысли горняка, с первой и до последней минуты был уверен: выручат.

Горняки ликовали. Они не стали подниматься в клети, пошли на-гора пешком по наклонному скату. Слишком велико было возбуждение, хотелось выговориться. Каждому не терпелось дотронуться до спасенного товарища, сказать ему несколько слов.

Потом они долго сидели, курили. Снова переживали случившееся.

… С тех пор прошло не так уж много дней. И сегодня все участники этого ЧП продолжают трудиться на «Центральной». Работает и забойщик Александр Никифорович Елисеев, добросовестно служит шахтерскому делу.

5.

Вновь перечитываю строки приказа № 120 по шахте, скупо отразившего суть произошедшего на участке № 16. Аварии могло не быть, если бы строго выполняли в этот период на участке все требования правил техники безопасности, опытнее действовал горный мастер смены, четче работала внутришахтная телесвязь с лавой. Эти причины устранимы. И на шахте позаботились, чтобы они не возникли снова.

Не задумываясь, шли на помощь многие горняки, весь коллектив переживал за судьбу шахтёра. Но в тот день произошло ещё одно ЧП. На фоне больших событий о нём как-то забыли. А оно не даёт покоя.

В тревожные минуты, когда разрабатывался план спасения, потребовалось срочно доставить материал в забой на шахтовом электровозе. Прибежали к горному мастеру шахтного транспорта Л. (его фамилия недостойна публикации): «У тебя есть права машиниста. Срочно вези – там человек!».

- А почему я? – равнодушно перебил он, - пусть другие.

Он забыл о законе горняцкой чести и остался в одиночестве…

Беседую с Артуром Константиновичем Гринимеером:

- Иные считают, что не надо об этом рассказывать, - говорит он. – Мол, молодые превратно поймут условия работы в шахте. А как же шахтёрское братство?! Любой из нас каждую минуту должен быть уверен в товарищах. Одни в сложных условиях проверяются на человечность, мужество. Другие учатся на их примере.

В жизни важно и то и другое.

Сергей Черемнов

Г. Прокопьевск

Источник: городская газета «Шахтёрская правда», 5 октября 1985 года № 193.

p.s. Прошло 28 лет со дня этой публикации. Давно не стало на карте Кузбасса шахты «Центральной». Её закрыли одной из первых, сразу же после волны шахтерских стачек конца восьмидесятых годов прошлого столетия. Тогда шахтёры требовали экономической свободы. А получили безработицу.

Но тема шахтёрского братства и взаимовыручки будет актуальна всегда.

Автор