Дмитрий Петрович Гоосен – из агрономов в журналисты и поэты

Журналист, поэт, сатирик и просто замечательный творческий человек с удивительной судьбой, Дмитрий Гоосен родился 14 июня 1935 года в Автономной Социалистической Советской Республике Немцев Поволжья (ныне Саратовская область).

По образованию он агроном, но много лет проработал в районных, сельских газетах Алтая и Кузбасса. Общий журналистский стаж Д. П. Гоосена превысил 45 лет.

Его репортажи с весенней посевной, уборочной, зарисовки о людях труда не один десяток лет печатались на страницах алтайских и кузбасских газет «Знамя Ильича», «Жизнь», «Знамёнка», «Наше село». Читателям этих изданий Дмитрий Петрович известен и как сильный шахматист.

Когда началась Великая Отечественная война, ему было всего шесть лет, но он на всю жизнь запомнил эти тяжёлые для страны годы, сполна разделив участь своего репрессированного народа. Он готовился стать учителем, но эту задумку не удалось осуществить. Зато был открыт путь в агрономический техникум, по окончании которого он полтора года отработал агрономом в колхозе.

Его с детства, как говорится, коснулась «искра божья», пробудив поэтический дар. Первые стихи начал писать в 13 лет. В 21 год – с 1956 года – уже профессионально занимался творчеством.  

В статье «Друг, поэт и журналист» («Знамёнка», г. Гурьевск, № 45, 17 июня 2008) приводится переписка 1956 года Д. Гоосена с литконсультантом алтайской краевой молодёжной газеты «Сталинская смена» Эдмундом Иодковским – выпускником МГУ, автором известной песни-гимна покорителей целины «Едем мы друзья» (на музыку Вано Мурадели).

«Рад был получить твоё письмо, – пишет Дмитрию 16 апреля 1956 года Э. Иодковский. – Твои стихи «Выпускникам-агрономам» мы напечатали ещё 8 апреля. К сожалению, обрубили конец – ничего не поделаешь. Но, думаю, что врезка искупает некоторую незавершённость стиха. Во всяком случае, он висит сейчас на доске лучших материалов за неделю».

А вот что сообщила в мае того же года Гоосену – в ответ на высланные им стихи – редакция всесоюзного молодёжного журнала «Смена»: «Да, сочинять стихи Вам стоит. Если принять во внимание, что этим делом Вы занимаетесь всего полгода, то успехи с лихвой покрывают недостатки, неизбежные у всякого начинающего поэта. Мысли в присланных опытах свежи, интересны и выражены энергично, с огоньком».

Э. Иодковский рекомендует Дмитрию переехать в Москву, обещает прописать у себя на даче, но не менее настойчиво твердит ему: сначала выпусти первую книгу стихов.

А Дмитрий Петрович встретил на Алтае свою любовь – Тамару Михайловну, женился и приехал в Топчихинский район Алтайского края, устроился литсотрудником в районную газету «Ленинская правда».

«Это был 1957-й год, когда я всё же решил из агрономов «переквалифицироваться» в журналисты, – рассказывал о себе Дмитрий Гоосен в «Знамёнке» (13 января 2003). – Подтолкнуло меня серьёзное увлечение поэзией: каждую свободную минуту я посвящал шлифованию стихов… К тому же удовлетворения от работы агронома я большого не получал. По наивности полагал, что литсотрудник имеет какое-то отношение к литературе. Я долго пребывал в этом добровольном заблуждении. И лишь позже мне открылось, что литсотрудник – это человек, занимающий в газетной иерархии первую ступеньку».

Поэзия и журналистика на практике оказались вещами совершенно разными, и первый год стихи даже мешали ему в работе. Он учился писать заметки по рукописям своего предшественника, которые «перечирканные на много раз», в изобилии хранились в шкафу его редакционного кабинета. «Поразил меня тогда слог Петра Войтенко: оставшись без рук, он продолжал читать, учиться, даже приспособился печатать на машинке. …У него тоже я многому научился. И, может быть, сказывается моё увлечение литературным творчеством, но до сих пор одной из самых притягательных сторон работы в газете для меня остаётся работа со словом».

Как признавался он сам, именно в Топчихе сформировался его талант журналиста. Здесь оттачивает он перо своей бескомпромиссной поражающей сатиры. Горе тому, кто попадал под него в «Беседах Непоседы», фельетонах и баснях.  

Его литературные рассказы начинались с газетных фельетонов, которые он часто подписывал псевдонимом Андрей Ангелов. Молодого фельетониста вскоре стали называть грозой жуликов и воров, бюрократов и партократов.

Коллеги, работавшие с Гоосеном в ту пору, вспоминают, что «фельетоны Дмитрия Петровича разили даже самых влиятельных особ и чиновников». Так, в начале 1960-х в фельетоне «О судье и судейской корове» он рассказал о зарвавшемся районном судье, очень известном в крае человеке, который, чтобы получить страховку, застраховал свою уже сдохшую корову. В результате расследования судья был переведён с понижением из Топчихинского района Алтайского края в другой, а Дмитрий Гоосен получил, как сейчас говорят, «имидж опасного журналиста».

«…Конечно, приносило удовлетворение сознание того, что ты помог восстановить справедливость, решить какой-то вопрос, – с удовлетворением признавался Д. П. Гоосен. – За словом следом шло дело».

В Топчихе он трудился около 15 лет. В 1972 году он перебрался в город Гурьевск Кемеровской области, где работал корреспондентом в местной газете «Знамя Ильича» (ныне «Знамёнка»).

Он стал одним из активных участников клуба «Литературный салон» при Гурьевском Дворце культуры, его постоянным посетителем. Много занимался с юными доморощенными «стихоплётами». Имя Дмитрия Петровича всегда называют одним из первых среди имён создателей прекрасного литературного наследия Гурьевского округа. Он не только сам писал литературные произведения, но с удовольствием и большим терпением помогал и консультировал начинающих гурьевских авторов.

Первая книжка Д. Гоосена «Одушевлённые предметы» вышла в Барнауле, в Алтайском книжном издательстве, в 1966 году. Она состояла из басен и миниатюр в прозе. Первый опыт оказался удачным, получил доброжелательные отклики в прессе, отклик о нём даже написал новосибирский журнал «Сибирские огни».

В небольшом предисловии к книге автор поделился: «Сейчас мне тридцать, а писать стихи «всерьёз» я начал в двадцать лет. Оканчивая среднюю школу, готовился стать учителем. Но получилось так, что поступил в сельскохозяйственный техникум. Полтора года проработал агрономом. Колхозное село много мне давало как начинающему поэту, но, к сожалению, как агроном я мало давал колхозу, и это меня мучило.

Теперь я – журналист. Девятый год «литсотрудничаю» в редакциях районных газет – в Тальменке, в Алейске, а сейчас в Топчихе (Алтайского края). Мои стихи, басни, сатирические миниатюры печатались в «Алтайской правде», «Молодёжи Алтая», в альманахе «Алтай», в центральных журналах. Эта книжка – мой «первенец».

Чтобы почувствовать и оценить начинающего баснописца, приведу одно из произведений этой, безусловно, интересной книжки – «Как Конь поучал Слона», оно расположено в разделе «Шахматные басни»:

– Не будь таким прямолинейным,

                                                 старина,

– в который раз

                        Конь поучал Слона. –

Кто ж в лоб противника

                                   всё время атакует?

Покамест цел,

                    брось тактику такую!

Ты действуй обходным,

                                   как я,

                                            путём:

ставь недругам рогатки,

                                   а потом,

когда придут к ним трудные денёчки,

бей их из-за угла 

                         поодиночке! –

Но Слон стоял упорно

                                 на своём:

был не в его натуре

                              ход конём.

Однажды в Москве тех лет Дмитрий Петрович встретился с большим советским поэтом Леонидом Мартыновым, показал ему свои стихи. Маститый мэтр одобрил их и предложил автору включить два стихотворения во всесоюзный сборник «День поэзии». Радости Дмитрия не было предела…

В 1967 году – к 50-летию советской власти – вышел сборник под названием «Антология сибирской поэзии», в который вошла басня Гоосена «Магнит и опилки»:

– Нет, это не железные Опилки! –

доказывал Магнит Магниту

                                         пылко. –

Не та подвижность

                            и задор не тот –

их ни к чему не тянет,

                                не влечёт.

– Я твоего не разделяю взгляда, –

друг возразил ему. –

                             Скажу одно:

Опилки, брат,

                   железные, что надо,

а ты вот…

             размагнитился давно!

Он был очень требовательным к себе. Наверное, поэтому второй сатирический поэтический сборник Дмитрия Гоосена «Весенняя посевная» (г. Белово, 2002 г.) вышел только спустя почти 35 лет после первого. Он отличался большим жанровым разнообразием. В нём нашлось место и для лирических стихов, и для цикла «Перечитывая классиков», и для строк, «отягощённых» политикой, и даже для агропоэтического репортажа.

Третья встреча с читателями – книжка «Через века и страны». Большинство вошедших в сборник стихов написано Дмитрием Петровичем в 2003-2007 годы. Он издал его на свои деньги. «Надеюсь, – писал он, – любители поэзии найдут в этом сборнике что-то созвучное своим мыслям, а чтобы всем понравилось – об этом ни один современный автор не может и помышлять».

Но саму книгу ему не пришлось взять в руки.  

«Он готовился торжественно отметить выход книги, – сообщает в памятной статье «Ещё один поэт ушёл…» гурьевская газета «Знамёнка» (№ 6, 26 января 2008), – устроить презентацию в «Литературном салоне» гурьевского ДК, провести в связи с этим шахматный турнир с призовым фондом, выделенным из личных сбережений…».

Книга вышла из печати перед самой его трагической кончиной.  В декабре 2007 года, колючий как «Кактус» и зубастый как «Крокодил» (были такие сатирические журналы), поэт-сатирик, журналист Дмитрий Петрович Гоосен у подъезда своего дома подвергся дерзкому нападению пьяных ублюдков и после полученных тяжёлых травм вскоре скончался.

Его не стало 12 декабря 2007-го. Ему было 72 года.

Его родные и друзья впервые увидели новую поэтическую книгу Д. Гоосена на похоронах поэта. Они с горечью отмечали, что всю жизнь Дмитрий Петрович боролся с ханжеством, грубостью, подлостью, хулиганством и… погиб в этой неравной борьбе.

«Я училась у него и поэтическому мастерству, и журналистскому, – вспоминает бывший главный редактор «Знамёнки» Татьяна Борисовна Копытова. – В нём сочеталось много всего, потому на его примере знаю, что такое владеть словом, чувствовать язык. …Не имея специального журналистского или хотя бы филологического образования, Дмитрий Петрович очень чувствовал слово, каламбурил при каждом удобном случае, будто пробуя слово на звук, на вкус, на ощупь…

Когда я начинала работать в «Знамени Ильича», Дмитрий Петрович заведовал отделом писем. Сейчас-то я, конечно, осознала его слова: «Много писем – много работы. Мало писем – опять забота: почему люди не пишут в газету?» Он всегда был среди людей, притягивал их к себе, потому что был человеком по-настоящему цельным: талантливым поэтом, крепким и надёжным журналистом, увлечённым шахматистом. Таким мы его помним…».

«Я когда работал заведующим отделом писем в редакции газеты «Знамя Ильича», буквально тонул в письмах, некогда материалы было писать, – сетовал на страницах «Знамёнки» в 2003-м сам Дмитрий Петрович. – Сейчас отклик читателя – это редкость. Отзвука, эха хорошего нет. А. Твардовский как-то писал о том, что тот читатель, от кого ты действительно ждёшь отклика, никогда не напишет. Так оно и есть, а жаль».

В завершение рассказа об этом талантливом человеке хочу ещё несколько слов сказать про многолетнее увлечение Дмитрия Петровича шахматами.

Эту древнюю игру он любил особо. Немало свободных часов провёл за шахматной доской. В 1976 году, например, он стал победителем первого Всесоюзного конкурса по решению шахматных задач и этюдов. Потом добился успехов в заочных соревнованиях, организованных федеральной газетой «Советская индустрия» и посвящённых 60-летию Октябрьской революции. Те состязания назывались «Матч с гроссмейстером». Участникам нужно было найти лучшее продолжение в партиях гроссмейстеров, решить этюды и задачи от ведущих шахматных мастеров. Так вот, фамилия Гоосена была второй во всесоюзном списке победителей!  

Сергей Черемнов

Дыхание творчества. Стихи Дмитрия Гоосена

В зимнем бору

Сосновый бор вновь в сказочном убранстве.

Который год ему, который век?

Высоким нравам у лесного братства

Ты мог бы поучиться, человек.

Здесь нет в помине тесноты несносной.

Среди хрустальной зимней тишины

Стоят поодаль друг от друга сосны,

Достоинства, спокойствия полны.

Подкалывать друг друга иль царапать

Не станут, хоть иголки есть у всех.

И если что-то здесь дают «на лапу»,

То лишь сверкающий на солнце снег.

Жестокий просчёт

За что работаем? Проклятый

Решаем вновь и вновь вопрос.

Проблема выдачи зарплаты

Встаёт сегодня в полный рост.

Один хороший мой знакомый,

Пройдя сквозь унижений ряд,

Сказал: Пойду-ка я к скупому:

Он платит дважды, говорят.

Теперь корит себя приятель,

Таких не знал ещё невзгод.

Ему хозяин, верно, платит,

Но платит лишь… два раза в год.

Сильные чувства

                             То сердце не научится любить,

                             Которое устало ненавидеть.

                                                         Н. А. Некрасов

О, ненавидеть мы не устаём!

Одних испепелить готовы взглядом,

Других стереть бы в порошок мы рады,

А третьих проглотить живьём.

Мы на своё начальство точим нож.

За то наш шеф вдруг стал нам неугоден,

Что нас в служебном уличил бесплодье.

Нас голыми руками не возьмёшь!

Коллеги стал невыносим успех:

Отхватывает премии, награды.

Пот катится с него частенько градом.

Ему, хапуге, надо больше всех!

Себе мы не признаемся ни в жизнь,

Что жгучая нас раздирает зависть,

А зависть – это ненависти завязь,

Ей только раз поддайся, с ней свяжись!

А что у нас с наукою любви?

Весь род людской счастливым сделать силясь,

Одних себя любить мы научились.

И в детях ищем чёрточки свои.

Докопался

До истины угрюмый правдолюб

Докапывался долго и упрямо.

Теперь казнит себя: – Ох, как я глуп!

Себе же самому я вырыл яму!

Круг замкнулся

Нам ролики рекламные немилы,

Приличьем чуть прикрытое враньё.

Рекламой нас настолько закормили,

Что у меня изжога от неё.

Но я слежу за ней и день, и ночь:

Что от изжоги может мне помочь?!

Третий вопрос

С тех пор, как решаем вопросы

«Что делать?» и «Кто виноват?»,

Нам в обществе стало непросто

Согласье поддерживать, лад.

А в семьях вопрос ещё третий

Рождает воинственный пыл.

Попробуйте с ходу ответить

Жене на вопрос: - Где ты был?!

По материалам информационно-краеведческого отдела Гурьевской районной библиотеки имени М. А. Небогатова.

Источник: https://vk.com/wall-49071549_283