Игорь Усков: «Город Кемерово: молодой или древний?»

24 июня 2005 года постановлением Кемеровского городского Совета народных депутатов № 253 была принята новая редакция Устава города Кемерово. Пункт 1 ст. 1 Устава гласит: «Город Кемерово (до 27 марта 1932 г. – Щегловск) образован 9 мая 1918 г.». Вскоре в средствах массовой информации вспыхнула полемика по поводу возраста областного центра.

Её суть в точке отсчёта определения возраста: от первого упоминания в источнике заимки Щегловой (1698 г.) или от присвоения селу Усть-Искитимскому статуса города (1918 г.). Дискуссии в научном споре вещь безусловно необходимая. Однако в пылу полемики оппоненты порой довольно вольно апеллировали к историческим источникам, выдавали известные факты за первооткрытия, переносили процессы градообразования в других регионах страны на город Кемерово.

К сожалению, проблема возраста города не стала предметом дискуссий на уровне региональных научных конференций, оставшись лишь на страницах периодической печати…

В восприятии исследователями и общественностью возраста города Кемерово можно выделить несколько периодов. В 1920-е годы исторические истоки города Щегловска не были известны. В издании, посвященном 10-й годовщине Октябрьской революции в Кузнецком округе, истории города отведены скупые строки: «...до 1914 г. Щегловск (или село Щеглово, названное по фамилии первых его основателей) был обыкновенным крупным сибирским селом... 9 мая 1918 г. село Щеглово было преобразовано в город Щегловск».

В это время разгорается дискуссия о переименовании города. В аргументации представителей местной власти, которую озвучил председатель горсовета С. А. Озеров, находим достаточно легендарные сведения об истоках города:

«О том, чтобы у города осталось название – Щегловск, не может быть и разговора, так как это название никак не подходит к центру развивающегося индустриального округа. Городом Щегловск стал при Колчаке, в 1918 г., до этого он был селом. В 1906 г. из России, из Орловской или Курской губернии на место нынешнего города переселились кулаки-братья Щегловы, которые и заняли свободный участок. Братья Щегловы осели, выстроили заимку и занялись сельским хозяйством. Через некоторое время к ним стали подъезжать родственники, и заимка разрослась в деревню. Щегловы, помимо сельского хозяйства, занялись барышничеством: скупали в окрестностях скот и продавали его, угоняя табунами в Томск».

В 1929 г. были опубликованы материалы I Всесоюзной переписи населения, проведенной в 1926 г. В них опубликованы легендарные сведения о возникновении населённых пунктов. Основанные на опросах старожилов, особенно неприемлемыми являются датировки, судя по которым деревни якобы возникли ещё до начала фактического включения Среднего Притомья в состав Российского государства, а некоторые даже до похода Ермака в Сибирь.

К сожалению, извлекаемые из данного источника датировки основания населённых пунктов довольно прочно закрепились в краеведческой литературе.

Согласно данным сведениям, село Усть-Искитимское основано в 1720 г., а улус Мозжуха в 1606 г. (!) Датировка возникновения заимки крестьянином Щегловым возле устья реки Искитимки в 1720 г. укрепилась в литературе до начала 1960-х годов.

В 1934 г. в день празднования 17-й годовщины Октябрьской революции в газете «Кузбасс» была напечатана редакционная статья об истории города. В ней, в частности, отмечалось:

«217 лет назад, на берегу реки Томи, о которой древнерусские путешественники писали, что она «зело быстра», был основан город при остроге под названием Щегловск, с числом жителей 100 человек... 200 пустых и бесславных лет. Октябрьская революция прекратила их однотонный счёт и начала свой новый счёт, новым годам, бурным, торопливым, пламенным. Город, рожденный Октябрем и пятилетками, живёт напряжённо, как струна, молодой, напористой жизнью».

Появление этой заметки имело важные последствия в историографии. Эпитет «Город, рождённый Октябрем» остается за Кемеровом до сего дня. Характерно, что в конце 1930–1940-х годов даже преобразование села Щегловского в уездный город Щегловск стало датироваться 1917 (а не 1918) годом.

В 1962 г. А. Князев, член Всесоюзного географического общества, обратил внимание общественности на новый документ по истории города Кемерово. На «Чертеже земли Томского города» (в составе «Чертёжной книги Сибири» 1701 г.) С. У. Ремезова: «...на реке Томи, на правом берегу, против устья реки Куроискитим, помечена деревня Щеглова».

В этом же году выходит второе переработанное издание книги «Кемерово» кемеровского летописца И. А. Балибалова, в котором автор, используя находку А. Князева, датирует возникновение заимки Щеглова 1701 г., но размещает её «на левом берегу Томи, в устье Искитимки». Вероятно, Иван Алексеевич не смог снять противоречие между нахождением заимки Щеглова на карте Ремезова на правом берегу реки Томи и нахождением села Щеглово преобразованного в город на левом берегу, и посчитал, что тобольский картограф мог ошибиться при составлении «Чертежа».

Как бы там ни было, в последующих изданиях книги данная информация повторялась, и, учитывая авторитет летописца, довольно широко цитировалась другими авторами, не давшими себе труда обратиться к первоисточникам.

В 1968 г. впервые по истории города была проведена научная конференция с публикацией сборника материалов. В сборнике выделяется статья В. А. Кадейкина, в которой впервые на основе архивных материалов рассмотрен процесс преобразования села Усть-Искитимского в город Щегловск.

В 1970-х годах история города в XVIII– XIX вв. практически не разрабатывалась. Образно-наглядную характеристику городу, рождённому Великим Октябрем, привёл И. А. Балибалов: «У каждого города есть своя родословная, своё неповторимое лицо с характерными приметами времени. Наш город – не воин и не герой. Его площади и скверы не украшены памятниками седой старины, а народная память сохранила совсем немного легенд о здешних местах и первопроходцах. Наш город – труженик. Он производит более девятисот видов изделий и продуктов из угля, дерева, камня, металла».

Официальная точка зрения не претерпевала изменений. Бюро горкома КПСС и исполком городского Совета народных депутатов 16 ноября 1977 г. совместным постановлением утвердили комиссию по подготовке и празднованию 60-летия города Кемерова...

В 1978 г. появляется статья известного кузбасского географа С. Д. Тивякова, посвященная «Хорографической чертёжной книге» С. У. Ремезова. Это была первая крупная работа, выполненная тобольским картографом в 1697 г. (с добавлениями, продолжавшимися до 1711 г.).

На листе № 130 помещалась река Томь с притоками от р. Мунгат до устья. На этой карте среди 25 поселений была обозначена заимка Щеглова. Таким образом, именно этот чертёж С. У. Ремезова становится первым историческим источником (и остается таковым до сегодняшнего дня), на котором встречается упоминание о заимке Щегловой.

К сожалению, статья С. Д. Тивякова осталась практически незамеченной историками города. Во второй половине 1980-х годов на страницах областной прессы впервые появляется полемика по поводу возраста городов Кузбасса, прежде всего, – Новокузнецка. Уже в то время возник основной методологический вопрос дискуссии, – что считать точкой отсчёта?

В областном центре возникновение полемики по удревнению возраста города связано с выступлениями кандидата исторических наук, доцента кафедры археологии КемГУ А. М. Кулемзина.

19 марта 1987 г. проходила Х отчётно-выборная конференция областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. А. М. Кулемзин в своём выступлении обратил внимание участников конференции, что в городе вскоре начнётся подготовка к юбилейной дате – 70-летию. Выступающий призвал общество охраны памятников истории и культуры встать на защиту исторической чести своего города:

«Историческая неточность готовящейся кампании заключается в том, что Кемерову не 70 лет, а более 300. Древностью своего города мы должны гордиться, любить и глубоко изучать свою историю, а не стыдливо от неё отворачиваться».

В целом выступление несло скорее нравственный характер, призыв обратиться к своим духовным корням, ссылки на какие-либо источники по древней истории будущего города отсутствовали. Следует заметить, что кемеровчане вряд ли не знали о «досоветском периоде» истории своего города.

В буклете, посвященном 70-летию города, вышедшего многотысячным тиражом, авторы-составители отмечают: «История любого города начинается задолго до того, как на географической карте появляется обозначающий его кружок. Не исключение и Кемерово, который по официальным документам моложе Великого Октября на один год, но родословную которого можно проследить с 1701 года».

В данном случае авторы разделяют методологический принцип: история Кемерова как населённого пункта и как городского поселения. Другой вопрос, что изучение древнейшей истории областного центра практически не изменилось со времён местной историографии 1960-х годов. Даже А. М. Кулемзин в своих первых публикациях показывает отсутствие знакомства с первоисточником:

«Уже на первой карте Сибири (?), составленной в 1701 году Семеном Ремезовым, имеются и значок на берегу Томи, и слово «Кемерово» (?! – И. У.)». Нет у Ремезова слова «Кемерово».

Отсутствие системных исследований по догородской истории Кемерова, единичные выступления в прессе сторонников вести отсчёт возраста от первого упоминания заимки Щеглово на картах С. У. Ремезова, вполне закономерно привело к тому, что в Уставе города Кемерово, принятом на городском референдуме 17 декабря 1995 г., статья 1 закрепляла 9 мая 1918 г. как дату образования города.

В 1997 г. творческая группа из трёх человек, получив одобрение администрации города, поставила целью своей работы реконструкцию восприятия возраста города: «80 или 300 лет – большая разница. Если нам повезёт в архивном поиске, возможно, со временем удастся максимально уточнить дату возникновения города».

К сожалению, вышедший трёхтомник (Кн. 2. Кемерово, 1998; Кн. 3. Новосибирск, 1999) охватил события из истории города ХХ века, оставив нам лишь путь, которым собирался авторский коллектив реконструировать возраст города: «Начало начал города можно отнести к интервалу между датой создания Верхотомского острога и первым официальным упоминанием о существующем уже селении в известном «Чертеже» Ремезова».

Между тем в заметках авторов имеется ряд наблюдений важных с методологической точки зрения анализа процесса градообразования. Так, М. М. Кушникова отмечает: «Воспроизвести историю нашего города представляется задачей куда более сложной, чем, скажем, историю Кузнецка или Томска. Главная причина – в некоей «конгломерантности» этих первых селений. Селения возникали отнюдь не синхронно, а в течение ряда лет, так что, и поэтому тоже, коль они составили ядро будущего Кемерова, – никак нельзя назвать дату основания города с точностью не только до числа и месяца, но даже и года». Безусловно, верное наблюдение и сделанный вывод. Оставалось наполнить исторический процесс содержанием.

В 1998 г., после ознакомления с «Чертежом земли Томского города» С. У. Ремезова, нами было обращено внимание научной общественности на нахождение заимки Щегловой на правом берегу реки Томи. Данный факт подтверждается наблюдениями участников Камчатской экспедиции (1734 г.) Г. Ф. Миллера и С. П. Крашенинникова.

Поднимаясь от Кузнецка до Томска соответственно сухопутным и водным путём, учёные-путешественники отметили в своих дневниках нахождение заимки Щегловой на правом (восточном) берегу реки Томи. По данным Г. Ф. Миллера, деревня Щеглова называлась также Красноярской. Следовательно, нами сделан вывод, что отмеченная на чертежах С. У. Ремезова заимка Щеглова, это не село Усть-Искитимское, преобразованное в город Щегловск, а деревня Красный Яр. Как, оказывается, полезно обращаться к уже опубликованным (30 лет назад!) источникам, а не сетовать на отдаленность центральных архивов.

Между тем расставаться с устоявшимися стереотипами очень сложно. И в дни празднования 80-летия городского статуса Кемерова на страницах областной прессы состоялась первая крупная полемика по поводу возраста города. Началом полемики послужило интервью с А. М. Кулемзиным, в котором учёный ссылается на упоминание заимки Щеглова на «Чертежной карте Сибири» С. У. Ремезова, составленной 18 сентября 1698 г. и изданной (?! – У. И.) в 1701 г.

Отрадно, что в интервью верно указывалось на нахождение заимки на правом берегу реки Томи, однако неправильное наименование работы и фамилии тобольского картографа вызвало появление заметки известного кемеровского краеведа Л. И. Соловьёва. Указав на ошибки, Соловьёв пишет: «Возраст для города не имеет значения – 300 или 80. Главное, чтобы кемеровчане любили Кемерово, чтобы был порядок в подъездах, дворах».

Ответ А. М. Кулемзина кристаллизировал позицию сторонников «древней» датировки города, поэтому приведём его: «Первое письменное упоминание о заимке Щеглова (от которой пошла деревня, а затем посёлок и город, впоследствии переименованный в Кемерово) действительно имеется на «Чертеже всех сибирских градов и земель» С. У. Ремезова, составленном им 18 сентября 1698 года. Это известный исторический факт и против него просто неразумно спорить и кого-то убеждать».

В ходе дискуссии глава города Кемерово В. В. Михайлов сделал заявление, в котором, в частности, говорится: «В 1918 г. Кемерово, в то время Щегловск, официально приобрёл статус города. Факт бесспорный, имеет документальное подтверждение. Что касается 300-летия... Дата, конечно, замечательная, но в данном случае – небесспорная. Возможно, поселению, на основе которого вырос наш город, три сотни лет, а возможно, и поболее. Здесь широкое поле деятельности для исследований ученых. Специалисты должны сказать своё веское слово и относительно принципов отсчёта возраста населённых пунктов».

После проведённой дискуссии споры о возрасте города на некоторое время утихли. Надо отметить, что полемика способствовала усилению внимания исследователей к дореволюционной истории Кемерова. В 1999 г. в альманахе «Разыскания» были опубликованы материалы переписи населения Верхотомского острога, извлечённые из «Дозорной книги Томского уезда» 1703 г.

Материалы «Дозорной книги» свидетельствуют, что в ведомстве Верхотомского острога находилось всего три деревни: выше острога – деревня Щеглова, ниже острога – на устье речки Глубокой и на реке Томи деревня Макарова. Во всех деревнях проживали только пашенные крестьяне, работающие на «государевой» и «собинной» земле, платящих «по десяти денег в год».

К сожалению, год владения пашенными заимками по выданным грамотам («крепостям») в документе указан только для крестьян деревни Макаровой –1693 год. Подобную бы информацию о деревне Щегловой!

Определённым итогом исследований автора данных строк по истории родного города стала монография, посвящённая его территориальному развитию. По опубликованным и архивным источникам прослеживался процесс развития городской территории: от возникновения первых населённых пунктов на рубеже XVII–XVIII вв. до конца ХХ в., впервые были обобщены по законодательным источникам сведения по изменению городской черты.

В частности, было выявлено, что деревня (с поставления церкви в 1847 г. – село) Усть-Искитимская была образована в 1734–1736 гг., и это не было переносом ранней деревни Щеглово (Красноярской) на новое место, возник новый населенный пункт! Поэтому цепочка: заимка Щеглова – село Усть-Искитимское (Щегловское) – город Щегловск (Кемерово) неправомерна. Заимка Щеглова, ставшая деревней Красный Яр (Красная), вошла в городскую черту только в 1962 году!

В литературе отмечались пути возникновения сибирских городов. Первый путь – строительство городов-острогов, становившихся административными центрами (Тюмень, Тобольск, Томск и др.) и второй путь – объединение под единой городской чертой населённых пунктов. Именно вторым путем возник город Кемерово.

В 2005 г. увидела свет монография, посвящённая основателям первой заимки на территории будущего города – крестьянскому роду Щегловых. Нашлось в ней место и сведениям об истоках города, в частности месторасположению заимки Щеглова, рождению города Щегловска.

Из полемических заметок этого времени отметим работы Ю. Юдина и Г. Юрова. И если автор первой статьи (весьма оригинальной и проницательной по своему содержанию) не вступает в дискуссию по поводу возраста города, то поэт Г. Юров выступает против удревнения возраста города. Первоначально аргументация Геннадия Евлампиевича сводилась к поэзии. Ощущение себя и города ровесниками вызвало появление строк:

Я строил город

                        много зим и лет

Мир был нетронут,

                             первозданен, молод.

Едва открыл глаза

                             на белый свет.

Едва ступил,

                  Я начал строить город...

Ссылается Г. Юров и на творчество оформителя книги, посвящённой 80-летию города, художника В. П. Кравчука: «Создавая облик города, он улавливал его характер, подчёркивал самые светлые, самые жизнеутверждающие его черты. И это черты молодого восьмидесятилетнего города».

Немного позднее Г. Е. Юров предложил уже известное разграничение: Кемерову как населённому пункту все триста лет и более, Кемерову как промышленному, административному, демографическому, архитектурному и культурному образованию, чей городской статус обретён в 1918 году – более восьмидесяти.

В целом в конце 1990 – начале 2000-х годов кемерововедение позитивно развивалось. Способствовало этому процессу и проведение научно-практических конференций «Балибаловские чтения», издание различных краеведческих альманахов, увеличение количества выступлений с историческими сюжетами в средствах массовой информации.

К сожалению, не всегда журналисты преподносят нам верную информацию. Так, относительно недавно в специальном выпуске «Комсомольской правды в Кузбассе», посвящённом городу Кемерову, опять сообщается о появлении заимки Щеглова в 1701 г. на левом берегу Томи, близ устья Искитима. Досадно, когда многотысячным тиражом множится ошибка, уже не единожды опровергнутая исследователями.

Казалось, количество должно перейти в качество при возобновлении полемики о возрасте города. Она и началась, как мы отметили в начале статьи сразу после принятия новой редакции Устава города Кемерово. Судя по количеству публикаций, она стала самой массовой в СМИ. Но стала ли она научным диспутом? К сожалению, приходится констатировать, что нет, так как ничего нового полемика не принесла.

Зато сколько фактических и концептуальных ошибок, при том что все факты, которыми оперировали участники диспута, давно введены в научный оборот!

Уже первая публикация, с которой началась очередная волна полемики, содержала в себе грубейшие ошибки: якобы атлас с картами С. У. Ремезова был издан в 1701 г.; перепись 1703 г. зафиксировала вокруг устья Томи и впадающей в неё Искитимки несколько деревень, в их числе Щегловка и Макарова; 9 мая 1918 г. исполком Томской губернии принял решение из 20 (!) сёл и деревень образовать город Щегловск. Забавно было читать, как профессиональный историк, архивист В. В. Тогулев, соавтор нескольких книг по истории города в ХХ веке, удревняет возраст города до 400 лет на основании легендарной даты возникновения деревни Мозжуха в 1606 г.

В газете приведён фрагмент из «Чертежа земли Томского города», а во всех публикациях (интервью с А. М. Кулемзиным, статьи С. Иванова), (статьи под псевдонимом С. Иванов в газете «Кузбасс» были написаны мной. – Прим. ред. сайта С. Черемнов) речь идёт о «Большом чертеже всех сибирских градов и земель», на котором «обозначена деревня Щегловка».

А. М. Кулемзин привлекает в доказательство своей точки зрения дневниковые записи С. П. Крашенинникова: «В 5 верстах выше Улуса стоит деревня Кемерово». Но деревни Щеглова и Кемерова – разные населённые пункты! Примеры можно множить, суть полемики не в этом. Концептуально новых идей, кроме заведомо бесперспективной затеи провести археологические раскопки на подворьях жителей деревни Красной, не возникло.

Аргумент сторонников удревнения возраста Кемерова по стоящему в центре города «Дому Губкиных», которому перевалило за 150 лет, и он в два раза старше официального возраста города, не выдерживает научной критики. Даже если бревнам, из которых сделан дом, 100–150 лет (что ещё надо доказать), к дореволюционной истории города Кемерово он не имеет никакого отношения.

Согласно автобиографии владельца дома Павла Исаевича Губкина, до 1918 г. он проживал на заимке Чёрный Этап Караканской волости, затем участвовал в Гражданской войне. По акту обследования здания, проведенного в 1977 г., дом был «построен в 1926 году первоначальной балансовой стоимостью 17741 руб.». История «Дома Губкиных» заслуживает самостоятельного исследования, но служить аргументом в определении возраста города не может.

Дискуссия обозначила уже имеющиеся точки зрения по проблеме возраста города:

1). Отсчёт вести от первого упоминания в источнике (1698 г.) (А. М. Кулемзин, С. Иванов);

2). Разграничение статуса Кемерова как населённого пункта и города (И. Ю. Усков, Г. Е. Юров, Т. Красносельская);

3). Отсчёт вести от присвоения статуса города (1918 г.)

В завершении полемики организаторы дискуссии привели результаты соцопроса, проведенного среди кемеровчан. Было опрошено 198 человек, 91 % из них знало о проведенной дискуссии, 53 % поддерживала предложения авторов дискуссии о возрасте Кемерова, 27 % относились к этому безразлично, 12 % – резко негативно, остальные затруднились ответить, 78 % – за создание компетентной общественной комиссии для изучения вопроса.

Городские власти в этот раз не вступили в полемику. В печати был дан комментарий только председателя комитета по развитию местного самоуправления Кемеровского городского Совета народных депутатов В. Р. Лозинга:

«До сегодняшнего дня отсчёт идёт с 1918 г., когда Кемерово получил статус города. Этот факт сомнению не подвергается... Мы считаем, что, прежде чем вынести вопрос на рассмотрение горсовета, его необходимо серьёзно подготовить. Специальная комиссия должна наработать необходимые общие позиции».

Не знаю, насколько необходимо создание какой-либо общественной комиссии по данной проблеме. На наш взгляд, практически весь фактический материал по проблеме становления, образования и развития города Кемерово введён в научный оборот. Требуется лишь внимательное, корректное отношение к работам своих предшественников.

Один из моих учителей по alma-mater доктор культурологии, профессор А. М. Кулемзин продолжает настаивать на отсчёте возраста города Кемерова с 1698 г. Его спор с представителями власти идёт уже даже не вокруг даты основания города, а вокруг мировоззренческих идей.

К сожалению, становление города Кемерово не имеет линейного развития из какого-либо населённого пункта, как, например, город Новокузнецк (Кузнецкий острог – город Кузнецк – город Новокузнецк). Если бы областной центр вырос из Верхотомского острога, то думается, вряд ли был бы сейчас предмет диспута.

Современная городская черта включает территорию нескольких населённых пунктов, возникших в конце XVII – начале ХХ вв.: села Усть-Искитимского (Щегловского), деревень Боровой, Давыдовой, Кемеровой, Красного Яра, Кур-Искитимской (Плешки), посёлков рабочих Кемеровского рудника, химического завода, железнодорожной станции Кемерово.

Старейшим населённым пунктом является деревня Красный Яр (основана в период между 1671–1696 гг. и обозначавшаяся в источниках первой трети XVIII в. как деревня Щеглова).

Поэтому как населённый пункт Кемерово вправе отсчитывать более трёх столетий в своем возрасте, но как городское поселение, возникшее путем объединения нескольких населённых пунктов...

Иной отсчёт времени может привести к абсурдной ситуации, когда возраст города будет определяться от вхождения в городскую черту или исключения из неё тех или иных населённых пунктов.

И. Ю. Усков,

кандидат исторических наук

Источник: альманах «Красная Горка», Кемерово, вып. 8, 2007. С. 133-140; https://redhill-kemerovo.ru/assets/files/Almanax/2007-vyip.-8.pdf

Наша справка 

Игорь Юрьевич Усков в 1996 году окончил Кемеровский государственный институт культуры. С 1999 года – археограф, заведующий отделом Государственного архива Кемеровской области. В 2004 году стал научным сотрудником Института экологии человека СО РАН (Кемерово).

В настоящее время – старший научный сотрудник Федерального исследовательского центра угля и углехимии Сибирского отделения Российской академии наук. Доцент кафедры музейного дела Кемеровского государственного института культуры.

Кандидат исторических наук. Тема его диссертации «Формирование крестьянского населения Среднего Притомья в XVII – первой половине XIX вв.» (защитил в 2000 году).

Краевед, автор более 130 публикаций, в том числе 50 научных трудов по истории г. Кемерово, Кузбасса XVIII – первой четверти XX вв., отечественной генеалогии.

С 2012 года – председатель правления Кемеровского областного отделения Российского общества историков-архивистов (РОИА)

Консультант Государственной научной библиотеки Кузбасса имени В. Д. Фёдорова по созданию цифровых краеведческих коллекций и иных информационных ресурсов по истории г. Кемерово и Кемеровской области – Кузбасса.

Отмечен областными наградами: медалями «За служение Кузбассу» (2008), «70 лет Кемеровской области» (2012). Награждён Почётным знаком РОИА (2000).