«Комсомолец Кузбасса» являлся пропагандистом и агитатором. В прошлом по страницам газеты прокатилась кампания смычки города и деревни. Не обошлось без кукурузы. Чтобы царица полей выглядела повыше, наши фотокоры ставили председателя колхоза на колени, а сами прилегали.
Борьба с несунами — «Комсомольский прожектор» высвечивал каждого, кто попадется с мешком дробленки или горстью гаек. Нечего растаскивать общенародное добро.
А чтобы всех накормить, газета пропагандировала продовольственную программу, бригадный подряд, коллективы интенсивного труда, комсомольско-молодежные бригады и звенья на фермах и в поле. Случались проблемы. Как механизаторам начинали платить за больший вес сена, так траву не косили, пока не вырастет с дерево: палки тяжелее травы! Платят за количество молока — разбавляют водой. Платят за качество — надои падают в сравнении с прошлым годом, и область мылит шею районному начальству, районное — совхозному за снижение цифр! Все должно расти!
Начинают приписывать — народный контроль карает. Проблемная статья — самый распространенный жанр. Много чего было, газета ни от чего в стороне не стояла.
Укрупнение деревень под плач интеллигенции, которая ума набиралась по букварям как раз в той деревне Барановка. Денег нет ни на больницу со школой, ни на дорогу, а жалко. Да, все жалели, но продолжали укрупнять. И очень просто: свет отключили махонькой деревне — все переехали в большую, чтоб смотреть телевизор. И ни один интеллигент из города на спасение малой родины не переехал.
«Комсомолец Кузбасса» шефствовал над комсомольско-молодежными стройками. «Азот» был такой стройкой, Бачатский, Ерунаково и др.
Стройка называлась «Комплекс шахт и разрезов Кузбасса». Наши корреспонденты встречали добровольцев из Азербайджана, Узбекистана, Куйбышева и на вокзале наблюдали за поселением. Потом шефствовали.
Некоторые добровольцы ходили не на работу, а на рынок, им грозили выселением. Некоторые пытались национальные праздники отмечать изготовлением шашлыка на балконе пятого этажа. Баранов резали во дворе.
Комсомол реагировал, вразумлял, но о таких странностях просил не писать.
Студенческими стройотрядами комсомол может гордиться. Но они были разными: желанными и принудительно-обязательными.
Самым замечательным делом комсомола в 80-х был МЖК. Хотя программой «Жилье-2000» предусматривалось обустроить всех, МЖК был реальным и самым близким путем получить собственную квартиру. Они росли как грибы, рождали такие инициативы, что памятны и сейчас. Дома достраивались и возводились с нуля. А в Прокопьевске переделывали злачный дом, за множество околачивающихся бомжей и ночные страсти прозванный «Курским вокзалом».
Чем официально жила молодежь, то официально и отражала газета. Шефство над детскими домами и интернатами. Над домами престарелых шефства не брали, потому что не было таких домов. Само собой — субботники, трудовые вахты к 60-летию СССР, 60-летию ВЛКСМ , 100-летию Ленина и прочим юбилеям.
Красивая всесоюзная патриотическая кампания «За себя и за того парня». К сожалению, если работал за двоих, то через месяц норовили заплатить за работу уже только полторы зарплаты. Такая вот изнанка, способная погубить любую здравую инициативу. В итоге обманутые люди восклицали: «Зачем мне это надо!» Социализм для деятельного человека — обидная уравниловка. Об этом иногда писали меж строк. Помню, проходчики шахты «Инская» пытали после забоя за рюмкой: «Почему мы бьем все рекорды, а на Московский фестиваль молодежи едет бригадир с «Западной?»
Встречи корреспондентов с современниками зачастую упирались в такие вопросы, на которые мы вместе тогда не могли найти ответов. Впрочем, ответов и не ждали. Откровенно говорили: все равно об этом не напишете, но спасибо, хоть выслушали, душу облегчили... Конечно, разницу меж лозунгами и реальностью ножницы кромсали, задевали и нас. Кое-кого и калечили.
И мы из номера в номер славили тройственный союз: школа — ПТУ — предприятие. Гордое имя «рабочий» и негромкая кличка «интеллигент».
Готовность к самопожертвованию ради высоких идеалов. Где тут официальное советское, а где общечеловеческое? Чистые юношеские помыслы номенклатура использовала во благо себе.
Неожиданно часто среди нового поколения я вижу тургеневских девушек, мечтательниц и революционерок, а пацаны, как в наши годы, не бьют лежачего, не хотят врать, предпочитают быть битыми, но не униженными.
Мне казалось, что они циничней нас. Но циников среди них столько же, сколько среди нас было фарцовщиков.
...А был еще всенародный поход за трезвость. «Сухие» свадьбы. Поминки с водкой — как собрание нелегального кружка. А в арендованной столовой — только с компотом. Так официально поминали даже убитых в Афганистане. Краткосрочная борьба с нетрудовыми доходами, слава Богу.
Госконтроль и ускорение. С этих двух вещей и начиналась перестройка.
На «Карболите» браковали матовые тазики: не блестит — значит, некачественный.
Мы же обо всем писали. И в каждой инициативе пытались найти и показать то ценное и полезное, что могло бы нашу затхлую жизнь изменить к лучшему. Этакие гримеры забальзамированного трупа: еще пару мазков — и оживет!
...Всенародный поход за экономию. Экономика должна быть экономной. Давайте не будем бить лампочки в подъездах. Ага. Но договорились не все. Всенародная и государственная программа по сбору пищевых отходов. Булка — футбольный мяч у подростков. Пять булок — корм свиньям, коли нет комбикорма.
...Решения КПСС — в жизнь. Мы на следующее утро бежим интервью брать: как вам решения пленума? А нам спешат навстречу: мы уже перестроились!
Через газету обращались к Пиночету, требуя прекратить кровопролитие. Требовали от США уйти из Вьетнама. Собирали посылки во Вьетнам, тетрадки и авторучки.
Посылали телеграммы Леониду Ильичу Брежневу с извещением, что его во главе с Политбюро выбрали в почетный президиум отчетно-выборной конференции комсомольской организации Ижморского района. И в Анжеро-Судженске в тот же день. А назавтра — в Тисуле и Прокопьевске.
Ради этого стоило жить?
Жить и работать стоило. Иногда удавалось защитить человека. Кому-то добиться квартиры. Да ведь и действительно были герои труда, когда в управлении левая рука душит правую, а люди добиваются результатов.
И правду удавалось написать – то между строк, то между абзацев. А когда комиссия обкома пришла в «Комсомолец Кузбасса», чтоб записать, как зеркало, которое не лжет, весь журналистский коллектив осуждает увольняемого редактора Бориса Синявского, то не услышали ни одного нужного слова. А напротив, недовольство: что вы тут пытаетесь нам навязать сплетни?!
Вы спросите: как же вы жили? И мы вам ответим: замечательно! Если из телевизора летели дохлые мухи, то на магнитофоне хрипел запретный Высоцкий.
Счастье — так просто. Это глоток пива: за ним километровые очереди, томик Булгакова в твоих руках, когда этой книжки нет ни в библиотеках города, ни в магазинах, пластинка «Битлз», что пробила «железный занавес».
Жизнь всегда богаче, чем может рассказать газета. Жизнь всегда круче, чем может позволить себе газета. Но без газеты жизнь была бы бледнее.
Люди говорили: «Комсомолец Кузбасса» хоть читать можно!»
Дмитрий Сагара,
член Союза журналистов России.
Источник: книга «Журналистика Кузбасса: строки истории»,
Кемерово, 2008г