У кемеровского поэта Алексея Петрова «золотой» юбилей

Поэту, прозаику, барду, члену Союза писателей России Алексею Петрову исполнилось 50 лет. Однако он по-прежнему чувствует себя молодым.

Он родился 6 сентября 1973 года в городе Черемхово Иркутской области. В 1986 году переехал в Кемерово. В 1990-м окончил кемеровскую гимназию № 1. Получил профессию графического дизайнера.

Работал корреспондентом в средствах массовой информации, в том числе в «Нашей газете», газете «Железнодорожник Кузбасса», был диктором на негосударственном телевидении. Кроме того, ему случалось работать рыбаком, ночным сторожем, преподавателем игры на гитаре, служащим департамента занятости населения, работником торговли, служащим банка.

Однако связал свою судьбу с литературной деятельностью. Стихи начал писать с отроческих лет. 

Публиковался в журналах «Огни Кузбасса», «День и ночь», «После 12», в коллективном сборнике «Поэты университета». Автор сборников стихов «Кардиограмматика» (1999), «Танец алхимика» (2010).

Член Союза писателей России.

Стал победителем XI поэтического конкурса «Кемерово – город поэтов» (2013) и I областного состязания молодых поэтов «Кузбасс – точка роста» (2013). Также за особые достижения в области публицистики, краеведения и поэзии становился дипломантом конкурсов имени И. А. Балибалова и И. М. Киселёва.

Среди личных интересов Алексея Владимировича выделяют его увлечения компьютером, кино, кинематографом, изобразительным искусством и… садоводством. Любит читать, при этом одна из любимых книг А. Петрова – детективный роман английского писателя Грэма Грина «Наш человек в Гаване».

В настоящее время проживает в столице Кузбасса.

В «Живом журнале» отыскалась небольшая рецензия на стихи, опубликованные в сборнике «Танец алхимика». Вот фрагменты из этой публикации:

«…Алхимик Петров, оказывается, исключительно тонкий лирик с редким даром пропевать, проговаривать свою откровенность. В любовной лирике поэт, как правило, подставляется под удар, и вот эта готовность пострадать, продемонстрировав незащищённый живот, довольно трогательна.

Лирический герой его специфичен: уникальная помесь Пьеро и Бэтмена, – этот зигзагообразный полёт в чёрно-белых тонах зачаровывает. Берегись, не стой по курсу. Кажется, автор сам несколько не в состоянии определиться, какую роль он-таки играет в каждый конкретный момент, отсюда и происходят впечатляющие контрасты.

Странное сочетание банальностей, простоты жизни, неожиданных метафор, совершенно непредсказуемых изгибов речи, вроде: «Продираю глаза. Путаюсь в рукавах рубашки. // Путаю левый рукав с рукавом реки», – и, конечно, достаточное для ехидного взгляда на мир и себя самого чувство юмора.

Неразрывное, сиюминутное, плотское ощущение жизни, пролитое в стихи: «Спасибо, счастье, что ты не вечно». Ощущение себя, как части потока, который не остановить: «Толпа людей по улице бежала, // За нею смерть, прогуливаясь, шла». Острое одиночество, которое пытается приникнуть к живому, тёплому, называет это любовью, обжигается, двигается дальше, и имеет ещё силы, чтобы смеяться и плакать над самим собой.

Редкое качество – рисоваться под супермена только в качестве самопародии, не боясь сознаться самому себе – пусть только в стихах – что страшно, больно, невозможно, выше всяких сил… Тем более, когда вокруг – Сибирь. «Сибирь» – это, знаете ли, посильнее «России»: «Что люблю три месяца до слёз, // Остальные девять ненавижу».

Вот за этот хрупкий баланс любви и ненависти, собственно – и неистребима нежность к автору, за это великое искусство быть насмешником в лирике, лириком в насмешке:

Разведи вино виною,

Обними меня за плечи.

Назови меня луною –

Подо мной ничто не вечно…

Источник: https://bojkot.livejournal.com/227345.html

Алексей Петров. Стихи и проза

Танец алхимика

Когда растворишься во мне до капли.

До самого донышка. Без остатка.

Я буду тобою любить и плакать,

Любить безмятежно и плакать сладко.

Когда же в тебе разольюсь рекою, –

Приму очертания, те, что примешь,

Я буду тебя наполнять покоем,

А ты берегами меня обнимешь.

Пускай помешаются с облаками,

Пылая жаром, земные недра,

Но если есть философский камень –

Я буду первым, ты будешь первой.

Пускай кипит кислота в сосуде,

Пускай реторта взорвётся светом,

Пускай тебя без меня не будет,

Меня без тебя уже просто нет...

                   ***

Мы с тобой давно знакомы,

Сделай мостик. Через речку.

Скрыты наши переломы,

Брось соломы. Кинь дощечку.

Разведи вино виною,

Обними меня за плечи.

Назови меня луною –

Подо мной ничто не вечно...

Утренняя колыбельная

Ночь сознание теряет

Лишь под утро, не боясь,

В тонкой близости от рая

Потерять с землёю связь.

Спит любимая подружка,

Замер первый день весны

На батистовой подушке

Сладкой капелькой слюны.

Все, кому нельзя и можно –

Спят сторожевые псы.

Безмятежно, бестревожно,

В животы уткнув носы.

В час священный, предрассветный

Спит добряк и спит злодей,

В это время лишь поэты

Охраняют сон людей.

В горах

Путь-дорога вдоль отрога

Тишина и благодать,

Здесь ни чёрта и ни Бога

Не бывало никогда,

Только звёзды мотыльками

Прогорали на лету,

Звёзды падают веками,

Я шутя по ним иду,

Оставляя без ответа

Самый мучимый вопрос:

Что же там сквозь небо светит

Через дырочки от звёзд?

Карманный сонет

В моём кармане яд табачной крошки,

Две ручки, карандашик, бритва,

Кастет, презерватив, молитва,

А также семечек немножко.

В моём кармане конь «постился»,

Расчёскин зуб, печенье в клетку,

Ключи, «кремлёвская таблетка,

(Захавать так и не решился...)

Платок, (о, Господи, прости!)

Твоё письмо, помада, ластик,

Звезда с небес, мордасти-страсти,

Червонец на «антигрустин».

Билет, лимонка без запала,

Блокнот, обгрызенные спички...

Ну что за глупая привычка

Совать в карманы что попало?

И сломит ногу чёрт в моём кармане...

Как я фотокора подвёл. Новелла

Так случилось, что профессиональных праздников у меня – хоть каждый день отмечай. Вот и сегодня. Думал спать лечь, глядь, а уже 4 августа. День железнодорожника. А я при газете «Железнодорожник Кузбасса» целый месяц отработал, между прочим. И не подумайте, что меня выгнали за расфиздяйство, просто человечка на время отпуска подменял.

Из событий этого месяца особливо запомнилась командировка в Белово. Там то ли отстроили санаторий для железнодорожников, то ли просто джакузи купили… Врать не буду, не помню. Но надо было съездить и написать про событие в позитивном ключе.

Выдали командировочные, приставили ко мне фотокора и в путь. А иногородние самостоятельные командировки тогда для меня были в новинку. В «НГ» до этого меня посылали в основном в места, куда самим неохота. Например, в городскую или областную администрацию на заседания – речи послушать или в хоспис. Даже не знаю, что хуже.

Так вот. Приехали мы на место. Взял у главврача интервью. И не с блокнотиком как дурак, а на модный японский диктофон. Показали хозяйство. По тем временам все эти ванны с гидромассажами для всех доступных и недоступных мест и прочее расслабляющее медицинское оборудование, включая медсестер, показались мне космическим кораблём...

Собрали материал, сфоткали что нужно, вернулись обратно в кабинет, а главврач и говорит: «Ребята, мол, может, останетесь, отдохнёте?». А я что тот Кибальчиш?! Нет, говорю, командировка у нас на день, сегодня поедем. Да и работа уже сделана, завтра расшифровать ещё, писать, фотокору – проявить, напечатать…

И не понимаю, почему фотокор на меня такими жалобными глазами смотрит. А против моего решения он сказать ничего не может, бедолага сиволапая. Были бы мы больше знакомы, а так фотокор – фигура подневольная. Как корреспондент сказал, так и поехали.

А у него трое детей, толстая жена и усы. И ему безумно хочется поплескаться в джакузи, коньяку и упругих медсестёр… И самое обидное, что поляна и медсестры уже накрыты для уважаемых гостей из центра. А я ни в какую. То есть – протупил.

Обратная дорога прошла в молчании. А я всё не понимал, чего мужик грустит. Уже потом объяснили опытные люди, что командировка была «козырная». Просто так вышло, что отправить кроме меня было некого. Да и хрен с ней. Фотокора только жалко…

Источник: https://stihi.ru/avtor/1qaz2wsx 

Фото: из личного архива Нины Инякиной