Вадим Усланов. Коренники

(Автор – Вадим Всеволодович Усланов родился в 1939 году.

Окончил Новосибирский электротехнический институт, получив специальность инженера-наладчика. Трудовую биографию начинал электромонтёром. Потом работал литсотрудником в районной газете «Знамя труда». Был корреспондентом в городских газетах Киселёвска – «В бой за уголь», Белова – «Беловский вестник». Ответственным секретарем в редакции «Ленинский шахтёр» города Ленинска-Кузнецкого.

В 1980-х годах трудился в отделе строительства областной газеты «Кузбасс» – корреспондентом выездной редакции. В начале 1990-х работал инструктором Кемеровского обкома КПСС. После распада СССР занимался собственным бизнесом.

Его старший – сын Вадим Вадимович Усланов – известен, как певец и композитор, автор и исполнитель хитов «Танцы на воде» и «Ночное рандеву».

Член Союза журналистов.

Трагически ушёл из жизни 25 июня 2012 года).

Пишу с явной радостью, что, наконец, представился повод сказать своим бывшим коллегам о том, о чём молчал. Моя первая связь с «Кузбассом» уходит в далекое прошлое – в год 1958-й или 1960-й, точно не помню. Редакция организовала тогда пробные курсы рабкоров. Руководил ими заведующий отделом писем Павел Иванович Антипов, именем которого названа ныне журналистская «деревня» – Антиповка. И я, естественно, оказался в числе первых курсантов.

«Естественно» потому, что в те молодые годы мог увлечься, чем угодно. И увлекался: занимался в изостудии, хореографическом ансамбле, пел в академическом хоре, участвовал в соревнованиях по легкой атлетике, волейболу и фехтованию. При таком разбросе, конечно же, не добивался каких-то больших успехов.

Пишу о своих увлечениях, чтобы объяснить, почему с легкостью поступил на рабкоровские курсы и с такой же легкостью забыл дорогу в редакцию. Меня хватило на две заметки. Одна была опубликована – на неё я любовался целый месяц, перечитывая сотни раз. Другая не пошла. От критических замечаний Павла Ивановича Антипова у меня, помнится, уши горели.

Забегая вперед, скажу, что точно так же я пережил критику от Александра Гавриловича Зайцева, перед которым всегда преклонялся: редчайшего таланта журналист.

Мы выпускали «Кузбассёнок» на строительстве комплекса «Аммиак-1» в кемеровском объединении «Азот». Саша Зайцев был ответственным за выпуск – коренником, а мы с Мишей Орловым – пристяжными.

Работа была по 12-14 часов в сутки: в 8 утра уезжали на объект, до обеда собирали «фактуру», перекусив, до 16 «выписывались», сдавали материалы машинисткам, в 17 – в набор. Потом верстали в типографии часов до 12 ночи. И так каждый день в течение трех лет.

В предвкушении похвалы от «коренника», я отдал Саше свои материалы для редактирования. Он прочитал, поднял на меня удивленные глаза и говорит:

– Старик, что с тобой?

– ?!

– А ты почитай. Внимательней почитай.

Прочитал. И вдруг со всей очевидностью увидел, какой я умный и хороший, а монтажники недотёпы и дураки. Готов был провалиться сквозь землю. Спасибо, Александр Гаврилович, за науку. Буду помнить до конца своих дней.

К слову сказать, за три года было написано много. Подшивка «Кузбассёнка» получилась внушительной. И что характерно: хвалебных материалов практически не было, в основном критика. Но на нас не обижались. Больше того, строители и монтажники, рядовые и начальники считали нас своими.

На собрании один из руководителей, между прочим, Герой Социалистического Труда, сказал так: «Эта газета стоит 800 монтажников». Он немного загнул, но похвала была приятна, и заслужили мы её благодаря «коренникам» Лёве Амбиндеру и Саше Зайцеву, которые умело сдерживали лихую прыть «пристяжных».

Попутно не могу не привести ещё один примечательный пример. Как-то довелось мне побывать в родном Ленинске-Кузнецком, где начиналась моя журналистская биография. Естественно, зашёл к своим бывшим коллегам, в первую очередь заглянул в кабинет редактора «Ленинского шахтёра» Лакисова Александра Ивановича.

Приоткрываю дверь и вижу: сидит перед ним бывший начальник пускового штаба стройки «Аммиак-1» Макаров и держит в руках подшивку. Увидев меня, радостно замахал рукой: заходи, дескать. Захожу. Оказывается, Макаров, который к тому времени возглавлял строительный трест в Ленинске-Кузнецком, пришёл с жалобой на сотрудника газеты, позволившего себе поучать строителей.

Показывая на подшивку, Макаров сказал:  

– Вот посмотри, Александр Иванович, на этот гигантский труд. Здесь нет ни одного хвалебного материала, одна критика. Но у меня нет на них (показывает на меня) обиды. Больше того, я при вас от всей души говорю им спасибо, – и протягивает мне руку. – А ваш сотрудник втоптал нас в грязь, ударил по рукам.

Я потом прочитал тот злосчастный материал в «Ленинском шахтёре». По интонации он был примерно таким, как и мой материал, что «зарубил» «коренник». Вот так получилось, что благодарность, которую заслужили Лёва Амбиндер и Саша Зайцев, досталась мне.

Сейчас я её возвращаю. И ещё, Александр Гаврилович, знай: в моей памяти навсегда останется твой фельетон о майоре Пронине, который рыскал по Советскому Союзу в поисках пропавших где-то насосов для «Аммиака-1». Оказалось, что вагоны с оборудованием стоят на станции Жмеринка уже давно, «на буферах у них выросли ромашки». Разве можно на такую критику злобиться?

Но вернемся к «исходной позиции». Я работал тогда электромонтером связи на Кемеровской ГРЭС. Конечно же, думал о своём будущем, строил какие-то планы, но мне никогда не приходило в голову учиться на художника, певца. На журналиста – тем более. Почему? Я трезво, как мне казалось, понимал, что не потяну. Две пробные заметки охладили мой пыл.

Как можно, думал я, изо дня в день находить темы для статей, заметок, очерков, причем такие, чтобы они стали интересными для читателя, и написать так, чтобы он не плевался? Нет, это не для меня. Я был электромонтёром, не мечтал стать журналистом, зато стал читателем и твёрдо знал, что и кого читать. Радовался, когда попадали в руки статьи и очерки Анатолия Аграновского, Василия Пескова, Виктории Токаревой, Георгия Гулиа.

Не любил понедельник, потому что в этот день не выходил «Кузбасс». В то время меня больше интересовала четвёртая полоса, где печатались материалы на темы спорта и культуры, стихи, рассказы. Здесь я ничего не пропускал, читал, что называется, от корки до корки. Материалы других полос – выборочно. Большее значение при этом имело, кто подписывался под ними.

Вынужден признаться в своей давней любви к вам, Таисия Алексеевна Шатская, я зачитывался вашими очерками. Меня поражало в них всё: язык, стиль, мысли. Они же и убивали во мне то, что могло, наверное, зародиться, но так и не зародилось – желание стать журналистом. Мне казалось, что так писать я не смогу никогда. Но жизнь сыграла со мной злую шутку. Взявшись однажды просто так за перо, я уже не смог от него избавиться.

После завершения учебы в Новосибирском электротехническом институте я стал инженером-наладчиком электрооборудования, КИП и автоматики электростанций. Принимал участие в наладке и пуске энергоблоков станций Урала, Сибири, Дальнего Востока, Сахалина. Изредка, когда позволяли обстоятельства, писал заметки в местные газеты. Как ни странно, их публиковали.

Я очень редко подписывался собственным именем – стыдился своих материалов, даже не читал их в газете, чтобы не испортить настроение. За двадцать лет в журналистике написал всего два стоящих материала – экономических очерка. Один был напечатан в двух номерах газеты «Знамя труда», назывался «Проблемы одного хозяйства». Другой, предназначавшийся «Кузбассу», так и не увидел свет.

Первый наделал много шума. По нему состоялось внеочередное заседание бюро райкома партии. Надо сказать, я не написал ничего такого, чего бы не знали местные власти. Все всё знали. Мне, видимо, удалось найти тот тон, который затронул сердца многих, после чего последовали соответствующие действия.

Пишу о нём в связи вот с чем. Я не знаю и, наверное, никогда не узнаю, чем и когда обратил на себя внимание редакции «Кузбасса». После тех двух заметок я даже не пытался написать что-то для «Кузбасса». Многие мои коллеги из «Знамёнки» и «Ленинского шахтёра» стучались в областные газеты и публиковались. Я был верен своим.

Но вот однажды ко мне (примечательно, не в редакцию – на квартиру) приехал Лёва Амбиндер, заведующий строительным отделом «Кузбасса», и позвал. До сих пор не понимаю, почему выбор пал на меня? К этому времени я уже и на страницах «Ленинского шахтёра» почти не появлялся – был ответственным секретарем редакции, у меня других забот хватало. Почему? Не иначе, докатилось эхо того очерка.

Газета «Кузбасс» – моя мама. Не позови она меня к себе сорок с лишним лет назад, не знаю, как бы сложилась дальнейшая жизнь. Спасибо ей, родной, за всё.

Единственное, что нет-нет, да и царапнет душу, это то, что с годами я так и не смог преодолеть комплекса своей малости перед глыбами. Это вы, Тая Шатская, Саша Зайцев, Лёва Амбиндер, Валентин Калачинский, Максим Щербаков, Александр Ивачев. Но это, как говорят, не черная, а белая зависть!

Источник: книга «Журналистика Кузбасса: строки истории», Кемерово, 2008; http://xn----8sbenbrquebb4afq7e.xn--p1ai/uploads/books/cheremnov-journalists-of-kuzbass.pdf