Василий Кравчук – книга на ладони. Очерк

В моём книжном шкафу есть целая полка изданий, которыми я особо дорожу. Это книги, сделанные вместе с известным кузбасским художником, графиком, книжным дизайнером Василием Петровичем Кравчуком. Их почти два десятка.

книги о Кузбассе («Наш общий дом», 2006; «На одной земле», 2009), о социальных проблемах («Не оставим в беде», 1998), о журналистах («Журналистика Кузбасса: строки истории», 2008; «Золотое перо Кузбасса, 2009; «Овеянные славой дороги в сорок пятый», 2010), о политиках («Первый народный губернатор», 1998), на темы экономики («Кузбасс – Китай: новые грани сотрудничества, 2005), фотоальбомы («Харизма», 2008; «Истоки, дороги, встречи» 2009).

Есть среди них и мои литературные и фотоопусы: сборник рассказов «На картошку» (2015), «Миры и мироздания» (2005), «Фоторакурсы» (2007).

Это было целое десятилетие доброго творческого сотрудничества. С Василием всегда работалось легко и интересно…

1.

Сельских пацанов-сверстников маленький Вася не сторонился, но и не очень любил их громкие и суетные игры в догоняшки или в войну. Чаще всего его тянуло за село – на левый гористый берег речки Роси или Роськи, как называют её здешние, на котором раскинулось его родное село Косовка – центр сельского совета Володарского района Киевской области.

Он выбирал точку, откуда хорошо просматривался противоположный берег, низменный, луговой, и, приставив к глазам ладонь, рассматривал пойменную даль, любовался разнотравьем и полной грудью вдыхал чистый, напоённый ароматами трав, воздух. Хорошо!

А какие здесь замечательные места! – радовался мальчишка. Возле их села в Рось впадает ручей с чудным названием Руда. Ручей втекает в реку наискось, отчего, видно, и повелось название села, и делит поселение на две части. Задержанные широкой плотиной, ручьевые воды образовали огромный пруд – целое водохранилище, которое летом прогревается так, что купаться в нём – одно удовольствие.

Василий озирал с пригорка это великолепие и в свои семь лет думал-мечтал, как лучше запечатлеть этакую красоту на бумаге. Рисовать он начал с тех пор, как научился держать в руках карандаш. К изумлению родных и близких, получалось у него очень хорошо. Разглядывали его карандашные наброски и качали головами: Бог наградил мальчика талантом! 

Василий искренне был влюблён в свою малую Родину, в её белые хаты с прозрачными яблоневыми палисадниками, аккуратные улочки, Свято-Покровскую церковь, в своих трудолюбивых родных, близких и соседей – взрослых тёток и дядьёв, которые целыми днями трудились в колхозе и в домашних хозяйствах, пахали и сеяли зерновые и сахарную свёклу, косили траву, растили скотину.

И, конечно, воспитывали детей. В послевоенные годы в Косовке, где обитало около тысячи человек, да и во всём Среднем Поднепровье, проживало немало многодетных семей.

И Косовка, расположенная за 15 километров от районного центра и примерно на таком же расстоянии от железнодорожной станции Тетиев, с ранней весны и до поздней осени звенела детскими голосами.

На станцию косовские жители приезжали продавать выращенные на огородах овощи. Возвратясь потом домой, взрослые рассказывали истории о больших поездах и о необычных пассажирах. Слушая эти разговоры, Вася фантазировал, что, когда вырастет, сядет в поезд и отправится посмотреть мир: доедет хоть до Белой Церкви или до Киева, что километрах в 120 от Косовки, или хоть до самой Москвы.

Нынешнее лето было последним «вольным» летом у нашего Василия. Осенью отец обещал отдать его в школу – было в селе своё учебное заведение. И радостно было мальчишке, и грустно. Радовало, что, кроме школы, сможет ходить в библиотеку, брать там книги. Книги были особой страстью мальчика.

Едва выучив буквы и слоги, старательно прочитывал он слова в тех немногочисленных книжках, что были у них дома. И с удовольствием разглядывал книжные картинки. А грустил потому, что беззаботные пацаньи деньки отойдут в прошлое, появятся новые, непростые школьные обязанности.

А пока что надо наслаждаться погожими летними деньками, путешествовать по окрестностям. С ребятами он бредёт по берегу ручья. Они доходят до Рудого Села, что в четырёх километрах от Косовки. А там – старинный каменный дворец с колоннами, построенный когда-то местным паном, смотрит на мир пустыми глазницами окон, зарос кустами и лебедой.

Пацаны любят полазить на его чудных развалинах. Побегать в догоняшки или сыграть в прятки в дворцовом парке. А Васе этот, богатый когда-то, дом видится причудливым сказочным строением, изображение которого так и просится на бумагу, может быть, даже и на холст…

2.

Все легенды о Поднепровье сходятся в одном: благодатная земля. И урожаи здесь всегда были знатные. И немало родила она талантливых людей – поэтов и писателей, скульпторов и художников. Василий Кравчук – один из них.  

В своей автобиографии он записал: родился 12 ноября 1948 года на Украине в небольшом селе Косовка, что недалеко от города Белая Церковь.

В многодетной семье родителей-колхозников было шестеро детей. Его отца, Петра Карповича Кравчука 1906 года рождения, и в селе, и окрест хорошо знали. Он участвовал в Великой Отечественной войне, был в окружении, попал в плен, прошёл лагеря. Но всегда пользовался уважением земляков за «золотые руки»: мог изладить буквально всё на свете. Деревенский механик Пётр Карпович не отказывался ни от какой работы, чтобы семья не имела нужды. Работящей была и мама Василия Таисия Михайловна, родившаяся в 1910-м: в большой семье и при немалом хозяйстве по-иному и жить было невозможно…

Старшие дети Кравчуков с малых лет также приучались к работе – трудились в колхозе. Один их старших братьев Василия был трактористом в тракторной бригаде. Удивительно, с каким пониманием и любовью вся семья относилась к таланту младшего Василия. Ему потакали и помогали во всём. Видя его страсть к рисованию, отец, как мог, оберегал своего любимца, «послевоенного хлопчика», как ласково называл младшего сына, от тягот и забот. А старший Васин брат носил его рисунки на работу, не скрывая гордости, показывал их в тракторной бригаде.

Вася тоже рос трудолюбивым хлопцем, мог работать – «працювати» говорили здесь – часами напролёт. Только дело у него было особенное – он рисовал. Его карандашные рисунки и первые акварели были повсюду: в родительском доме, в школе, в местном клубе.

Кроме рисования, одними из его любимых школьных предметов были литература и история. Прикосновения к древности волновали его и разжигали воображение и любопытство. Он живо интересовался описанием древних находок археологических экспедиций, которые вблизи Косовки исследовали курганы времён Киевской Руси.

Особый интерес у подросшего мальчишки вызвала поездка с отцом в Белую Церковь. Зарождение этого большого, промышленно и культурно развитого города с населением около ста тысяч человек, где есть настоящий краеведческий музей, драматический театр, фабрики и заводы, уходило корнями в седую древность.  

Парнишка вычитал, что впервые название Белая Церковь упоминалось в Ипатьевской летописи 1115 года. Первое городище здесь было основано князем Ярославом Мудрым как крепость для защиты от кочевников. А по одной из версий название Белой Церкви пошло оттого, что, когда монголо-татары сожгли местное поселение дотла, на горе осталась только белокаменная церковь, она и дала имя городу.

Учитель на уроке родной речи прочитал детям отрывок из поэмы Александра Сергеевича Пушкин «Полтава»:

«Тиха украинская ночь,

Прозрачно небо. Звёзды блещут.

Своей дремоты превозмочь

Не хочет воздух. Чуть трепещут

Сребристых тополей листы.

Луна спокойно с высоты

Над Белой Церковью сияет

И пышных гетманов сады,

И старый замок озаряет

И тихо, тихо всё кругом…

Василий потом отыскал в библиотеке это замечательное произведение и «проглотил» целиком. Поэма произвела на него необычайное впечатление. И при новом посещении города он уже с пониманием осматривал белокаменные храмовые постройки, искал и находил ответы на вопросы о сложной городской биографии, растянувшейся на многие века. Резких, порой трагических поворотов в судьбе города и его жителей было немало. В 60-е годы XIV века Белая Церковь вместе с Киевским княжеством была присоединена к Литве. А во второй половине XVI века вошла в состав Речи Посполитой. Постепенно городок превратился в заметный торгово-ярмарочный центр на бойком торговом пути. К середине XVII века стал одним из важнейших опорных пунктов казацкого войска. Долгое время сам Богдан Хмельницкий со своими основными силами располагался в Белоцерковском замке, рассылая по всей Украине призывы к борьбе. В конце XVIII века город присоединился к России. И на долгое время он стал вотчиной семьи польского рода Браницких, тех самых, развалины дворца которых не раз видел мальчишка в соседнем с Косовкой Рудом Селе.

Тяжёлым катком прошла по Белой Церкви лютая Гражданская война. В годы Великой Отечественной город 902 дня находился в тяжелейшей немецкой оккупации. Узнавая эти непростые подробности, впитывая в себя дух и образы былых времён, Вася пытался изобразить на бумаге фигуры былинных богатырей, удалых казацких воинов, солдат Красной Армии, дома с колоннами, маковки церквей. Он пытался нарисовать историю.

В старших классах Василий уже не сомневался, что хочет стать профессиональным художником. В 1965-м, сразу по окончании школы-девятилетки решил отправиться в «Мать городов русских» – великий Киев. Именно здесь находился художественно-промышленный техникум (сегодня – Киевская государственная академия декоративно-прикладного искусства и дизайна имени Михаила Бойчука), который и выбрал наш выпускник.

Вася был наслышан об этом учебном заведении – слава о нём давно вышла за пределы Украины. Происхождение техникума берёт начало с Киевской рисовальной школы, основанной в 1875 году художником-педагогом Николаем Мурашко. В 1901 году школу преобразовали в художественное училище, которое находилось в подчинении Петербургской академии художеств. А ещё через два десятка лет – в Киевское училище прикладного искусства. Оно-то в начале 1960-х и переросло в художественно-промышленный техникум с двумя отделениями – художественного конструирования и художественного оформления.  

В разные годы здесь преподавали известные таланты: народный художник УССР Д. Ф. Головко, заслуженный деятель искусств республики М. А. Примаченко, заслуженные мастера народного творчества УССР П. И. Глущенко, Т. А. Пата, а также мастера А. П. Грядунова, Т. М. Флору, А. В. Казанцев.

Из стен учебного заведения вышли такие светочи украинской и русской живописи, как Анатолий Галактионович Петрицкий, график, сценограф, педагог, академик АХ СССР, народный художник СССР, лауреат двух Сталинских премий; Аристарх Васильевич Лентулов, художник, живописец, сценограф, один из родоначальников русского авангарда; Александр Александрович Осмёркин, художник и педагог, участник художественной группы «Бубновый валет», профессор живописи и руководитель персональной мастерской Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина. Произведения воспитанников и преподавателей техникума хранят музеи России, Украины, Германии, Австралии, США, Канады, Италии, Польши, Румынии, Венгрии, Японии, Сирии, Чехии и других стран.

Так что учиться здесь считалось очень престижно. Преподавательский состав техникума отвечал самым высоким требованиям. Васю Кравчука на киевской улице Киквидзе (ныне улица Михаила Бойчука), где располагался техникум, будто бы ждали. Парень успешно выдержал все вступительные экзамены и конкурсы и стал студентом отделения художественного оформления.

Василий Петрович, не раз вспоминая учёбу в КХПТ, обязательно подчёркивал, что именно там – на Киквидзе, дом 32 – проходили незабываемые годы его юности. Здесь была дружеская и творческая атмосфера, был мир художников – «своих людей», здесь дышалось свободно.

Среди поступивших с Василием одногруппников были всякие по уровню знаний и таланту, некоторые имели хорошую подготовку в художественном отношении. Вместе с тем, Кравчук в своей группе считался одним из лучших. Учился старательно, тщательно вникая в основы разных предметов. Больше других уроков он любил те, что были связаны с изобразительным искусством, с тайнами рисования.

Но учёба учёбой, а в свободные часы Вася часто гулял по городу, бродил по улицам, где буквально каждое здание, каждый камень дышит историей! «Киев – удивительно красивый город, старинный и современный», – не раз произнесёт Василий Петрович в наших беседах.

Бывало, в погожий выходной день один или с однокашниками шёл Василий с Андреевского спуска – стародавней киевской улице, соединяющей Верхний и Нижний город. Парни болтали о разных мелочах, шутили и смеялись, а он то и дело крутил головой, разглядывая архитектуру сооружений. Воображение молодого художника поражала построенная в середине XVIII века в стиле барокко Андреевская церковь, одна из самых красивых в Киеве, вся в росписях библейских сюжетов. Он не мог оторвать глаз от необычных фронтонов, башенок и других элементов готического стиля замка Ричарда Львиное Сердце, схожего со средневековыми замками. Поражал воображение паренька своими необычными мозаиками Михайловский собор, возведённый ещё в начале XII века…

Он никогда не отказывал себе в удовольствии пройтись по Крещатику – главной городской улице, где расположились главпочтамт, консерватория, множество разнообразных лавок и магазинов. «Здесь даже думается по-особому», – вспоминал он, рассказывая о том, как много раз гулял там, особенно в вечернее время. Один из магазинчиков на Крещатике – книжный – привлекал его. Иногда он подолгу листал там книги по искусству, редкие альбомы с цветными репродукциями картин и графики. Хотелось купить, но денег хватало только на питание и проживание.

За годы, проведённые в Киеве, Василий обошёл, наверное, все церкви, соборы, монастыри, коих тут великое множество. Пытливым глазом рисовальщика замечал отличия позолоченных куполов Михайловского Златоверхого собора от Киево-Печерской лавры или Софийского и Владимирского соборов.

И не просто рассматривал, делал наброски и рисунки. В его ранних картинках и эскизах были запечатлены элементы красоты зодчества, росписи и старинные фрески Введенского монастыря и Архангело-Михайловского Зверинецкого пещерного монастыря, Хоральной синагоги и Покровского монастыря, ажурная «каменная вязь» Караимской кенассы, строгие линии Мариинского дворца, Домика Петра I и других архитектурных жемчужин города.

«Нам на занятиях много рассказывали об общей советской культуре, которой гордилась страна, – делился он воспоминаниями о киевском периоде жизни. – И это нисколько не отражалось на качестве обучения...» Оно было высоким за счёт взаимодействия традиционной национальной культуры с различными гранями общей многонациональной культуры.

В учебной программе были экскурсии в Художественный музей, и Василий не пропустил ни одной, подолгу рассматривал уникальные иконы, картины, написанные великими художниками в разных жанрах, старинные церковные книги в необычных окладах.

Учась в техникуме, Василий узнал, что такое художественные пленэры. Они проходили в окрестностях Киева. Иногда – на Трухановом острове на Днепре.  Или – в районе Соломенки у Покровской церкви, которую возвели в конце XIX века в память о митрополите Платоне и также называют Платоновской; в Мамаевой слободе, что представляет собой большой музей под открытым небом, где можно увидеть усадьбы гончара, священника, печника.

Большим событием во время учёбы было участие слушателей в разных выставках. На выставки направили лучшие работы студентов техникума, среди них – работы молодого Василия Кравчука.

«В первой в своей жизни выставке я принял участие в 1967 году девятнадцатилетним студентом художественно-промышленного техникума, – подчёркивал он. – Это была выставка молодых художников города Киева. Я так этим гордился. Каждому посетителю выставки тогда хотел сказать: посмотрите, вот мои работы!» Это событие Василий Петрович считал точкой отсчёта начала своей творческой деятельности.

Ещё один знак тех дней оставил особый след в его судьбе. Однажды в книжном магазине на Крещатике он впервые увидел совсем крохотную книжку. Выпросил у продавца взглянуть. Книжка-малютка уместилась в ладони. Вася долго разглядывал это чудо-издание неизвестного мастера или целого коллектива печатников, дивился тонкой работе, аккуратному переплёту, художественному оформлению. И решил: «Буду делать такие книги сам!»

Он поставил перед собой цель и начал упорно двигаться к ней. Киевский техникум Кравчук успешно окончил в 1969 году, ему присвоили квалификацию художника-мастера.

3.

«После распределения я получил направление в Ташкент, на завод «Ташавтоматика», где работал художником-конструктором, – поясняет он. – В советские годы у нас проблем с трудоустройством не было, наши выпускники были востребованы по всему СССР».

Так впервые Василий оказался в самом сердце солнечного Узбекистана. Насколько важным для предприятия оказалось присутствие художника Кравчука, сказать трудно. Однако эта пара лет его «производственной деятельности» не отбила у парня охоту рисовать. Скорее, наоборот.

Кстати, перед отправкой в Узбекистан кто-то из заботливых доброхотов предупреждал его, что столица республики не так давно пострадала от разрушительного землетрясения. Ташкентское землетрясение силою до девяти баллов произошло 26 апреля 1966 года. Особенно пострадал центр города. По решению правительства СССР на месте разрушенных старых одноэтажных глинобитных домов были построены новые многоэтажки. Город был полностью восстановлен за три года, стал современнее, просторнее, краше. Лично убедившись в этом, Василий не пожалел, что попал сюда.

Первое знакомство со столицей Узбекистана оставило у него в душе неизгладимый след. Один из древнейших городов Средней Азии поразил красотой улиц, площадей, скверов и памятников. Он не раз вспоминал, как дивился городской архитектуре, на которую большое влияние оказали традиции национального зодчества. С интересом разглядывал фасады административных зданий, живописные композиции, выполненные в классическом стиле, но декорированные в традициях восточной архитектуры резьбой по дереву или по глиногипсу, который здесь называют ганчем. Такая резьба – один из уникальных и древних видов художественного ремесла Узбекистана. А неповторимые одноэтажные улочки ташкентских окраин?! Так и хотелось тут же достать альбом, карандаш или кисть и «выложить» их на бумагу.

Не оставляло его и желание получить высшее художественное образование. Преподаватели киевского техникума тоже убеждали парня не останавливаться на достигнутом, понимая, что ему, талантливому, одарённому от природы, удалось хорошо освоить азы профессии художника. Но, имея за плечами техническое образование, он, скорее всего, может быть лишь талантливым подмастерьем. А у Василия есть все задатки, чтобы стать настоящим мастером. Для этого надо продолжить образование в одном из художественных вузов страны. Родители были не против, если он будет учиться дальше, обещали поддержку.

У Василия был выбор места дальнейшего обучения. В 1960-1970-е годы в СССР специалистов с высшим образованием в области изобразительных искусств готовили Московский, Ленинградский, Тбилисский и Уральский (в Свердловске) университеты, а также – Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры имени Ильи Репина, Киевский и Литовской ССР художественные институты, Академия художеств Латвийской ССР, Тбилисская академия художеств.

Но поскольку Вася был увлечён книгой, точнее, книжной графикой, то приглядел себе Ташкентский театрально-художественный институт. Именно здесь на художественном факультете действовало отделение книжной графики. Сюда и направил свои стопы будущий «книжник» Василий Кравчук.

Для прохождения творческого конкурса Вася подготовил целую папку рисунков. Сейчас это называют «портфолио», в то время такого словечка в ходу ещё не было. Имелось у Кравчука и серьёзное рекомендательное направление от киевского техникума. Он сдал документы в приёмную комиссию, а затем уверенно выдержал вступительные испытания. И летом 1971-го был зачислен в ТТХИ.

Вновь предстояла непростая учёба. Уровень требований к студентам в институте был очень высок. Ташкентский театрально- художественный институт имени А. Н. Островского (ныне Государственный институт искусств и культуры Узбекистана имени Маннона Уйгура) как самостоятельное учебное заведение был основан в победном 1945 году.

До 1954 года здесь выпускали только театральных работников и специалистов, режиссёров. А с открытием художественного факультета стали обучать таким специальностям, как живопись, скульптура, театрально-декорационная живопись, художественная керамика, декоративно-прикладная скульптура, книжная графика.

До конца жизни Василий будет добрым словом вспоминать ТТХИ, его «старое» здание на улице Германа Лопатина, ректора института, кандидата философских наук X. А. Абдуллаева, педагогов народного художника Узбекской ССР Р. Ахмедова, В. Рыфтина и других.

На художественном факультете Ташкентского института в разные годы преподавали такие известные мастера, как О. К. Татевосян из Москвы, Б. Урманче из Татарии, А. А. Гольдрей из Ленинграда.

– В Узбекистане всегда была мощная школа живописи, – утверждал Василий Петрович и сыпал фамилиями русских художников. –  Верещагин, Каразин, Светославский, Юдин, Казаков, Зоммер рисовали Среднюю Азию. Мы изучали их в институте. Такие известные мастера, как Коровин, Исупов, Петров-Водкин, Фальк, Кузнецов конкретно повлияли на формирование узбекского искусства. Такие, как Татевосян, Беньков, Ковалевская, Уфимцев, Николаев, Кашина приехали в своё время в Узбекистан, остались здесь жить и творить, стали классиками узбекской живописи. А вы говорите!

Занятия на художественном факультете велись в лучших традициях классической академической русской школы, благодаря чему ТТХИ и получил широкую известность. Уже к началу 1970-х здесь сформировались академические традиции подготовки творческих специалистов изобразительного искусства. Отсюда вышло не одно поколение мастеров живописи.

Ташкент с его древней культурой, богатейшим народным искусством под ярким солнцем Средней Азии стал любимой «точкой» Кравчука на этой земле, замечательным местом его институтской молодости, расцвета и укрепления таланта.

Он с необыкновенным пристрастием открывал для себя изобразительное искусство Узбекистана, которое колоритно проявлялось, в частности, в творчестве миниатюристов Ташкента, Самарканда, Бухары и Коканда. Познакомился с творчеством выдающегося просветителя, поэта, философа, каллиграфа ХIX века Ахмада Дониша, который обладал неповторимым талантом художника, о чём свидетельствуют его сохранившиеся рисунки. На учебных занятиях по истории живописи Василий досконально исследовал его миниатюру «Поэт и художник» к рукописному изданию мемуаров индийского поэта и мыслителя Бедиля Мирзы Абдулкадыра «Четыре элемента».  

Кравчук отмечал, что выполненные Донишем миниатюры отличают изумительная завершённость рисунка, необычные краски, ясная непрерывная линия контура, графичность почерка. Эти знания и любовь к Узбекистану, Ташкенту с его богатой национальной культурой, своеобразием среднеазиатского орнамента много раз прорываются потом в рисунках и работах Кравчука, одарённого кузбасского художника, замечательного мастера графики и живописи.

Василию повезло, что в ТТХИ преподавал профессор Чингиз Габдурахманович Ахмаров, узбекский художник-монументалист портретист, миниатюрист. Величина! Народный художник Узбекистана и Татарстана, лауреат Сталинской премии 1-й степени. Этот педагог вдохновлял своим примером, настраивал студента на нужный лад. Однажды он отметил один из Васиных набросков и рассказал, чем он ему приглянулся. Потом стал отмечать его пейзажи, портреты, высказывал своё мнение, давал советы. Они вместе обсуждали листы Кравчука.

Парня это просто окрылило! Все годы учёбы он очень много рисовал. «Иногда мне даже снилось, что я рисую», – признавался он. Поэтому ко времени дипломирования он был уверен в своих силах. Большинство сокурсников темой дипломов выбирали художественное оформление произведений кого-нибудь из классиков узбекской литературы: чтобы «умилостивить» государственную аттестационную комиссию. Это же предлагали сделать и Василию: взяться, например, за оформление сказочной повести «Кашмирская песня» Шарафа Рашидовича Рашидова, в основе которой – древняя легенда о борьбе народа Индии за освобождение. Дело-то беспроигрышное, ведь автор – первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана.

Но настырный Кравчук подготовил дипломную работу с графикой по повести великого украинского поэта, прозаика, драматурга Ивана Франко «Борислав смеётся», рассказывающей о борьбе за свои права рабочих-нефтяников на Западной Украине.

Защита диплома состоялась весной 1977 года. И прошла блестяще! Графика Кравчука, раскрывающая смысл произведения И. Франко, не оставила критикам шансов. Представители госкомиссии единогласно поставили Василию отличную оценку. А член комиссии Ч. Г. Ахмаров с воодушевлением отметил: «Снимаю шапку перед этим юношей! И был бы рад увидеть в Киеве узбекскую тему, воплощённую художником с такой любовью…»

Вот так, благодаря дружбе народов, живших в единой стране, отмеченный от рождения Богом, украинский парень Василий Кравчук, учившийся в Киеве и Ташкенте, усвоивший секреты русских и узбекских живописцев, художников Татарстана и Средней Азии, получил настоящее высокое художественное образование.

Забегая вперёд, отмечу, что родная альма-матер не забыла своего талантливого ученика. Спустя более чем четверть века выпускника пригласили на 50-летие Ташкентского института национальных искусств и дизайна (бывший ТТХИ). К этому времени Василий Петрович Кравчук уже носил звание заслуженного художника России.

Он откликнулся на приглашение и посетил город студенческой юности Ташкент. Поездка получилась плодотворной и насыщенной. По случаю юбилея родного вуза кузбасский художник посчитал своим долгом организовать в Ташкенте выставку своих работ, в которых выразились его личное и созерцание, и сопричастность ташкентским улицам, дворам и интерьерам. Также он встретился со студентами и выпускниками вуза. Ещё – принял участие в пленэре художников в Самарканде. Часть своих картин Кравчук передал в дар Узбекистану.

В свою очередь Академия художеств Узбекистана наградила Василия Кравчука своей Золотой памятной медалью. Этой награды он удостоился за глубокое изучение, бережное сохранение и обогащение уникальных традиций школы изящных искусств Узбекистана.

4.

После окончания в 1977 году ТТХИ Кравчуку довелось попробовать себя в роли преподавателя, так как его диплом художника-графика позволял быть и педагогом по специальным предметам для художественных учебных заведений – институтов и средних специальных учреждений. На этот раз его распределили в Сибирь, точнее, в Кемерово, где он стал преподавателем Кемеровского художественного училища (ныне – Кузбасский художественный колледж).

Уверен, первым ученикам Василия Петровича улыбнулась удача. Он уже много знал и многое умел. Симпатичный, с чуть заметным украинским говорком, обаятельной улыбкой, он был молод, очень общителен, благосклонен к воспитанникам и с большим удовольствием старался передавать им свои знания.

Знающий, требовательный и, главное, по-настоящему творческий человек, – таким вспоминают его ученики. На его занятиях как-то сразу установилась атмосфера доброго взаимопонимания педагога и студентов. Наставник относился к своим ученикам, как к коллегам, не изображал перед ними «мэтра», не стремился продемонстрировать своё старшинство. Впрочем, когда он брал в руки карандаш или кисть, сомнения в его компетентности ни у кого не возникало.

Как отмечали потом в учебном заведении, он «вносил неоценимый вклад в становление творческой личности студентов»…

Хочу отметить, и городу Кемерово очень повезло, что Кравчук приехал именно сюда, а не в какой-либо другой регион необъятного Советского Союза. Впрочем, и Василий никогда не жалел об этом выборе. В Кузбассе для художника вырисовывались хорошие перспективы. Не на последнем месте оказались и красивая природа Сибири, и добрые люди, и хорошая социальная поддержка. В душе же Кравчук продолжал лелеять заветное желание – делать книги, благо в Кузбассе имелось большое книжное издательство. Ему помогали в этом целеустремлённость, точное осознание своего призвания. А в впоследствии – и безукоризненное знание всех возможностей местной полиграфии.

Однажды преподаватель училища Василий Петрович Кравчук познакомился с Кемеровским книжным издательством. В те годы оно считалось одним из крупных не только в Западной Сибири, но и в стране. Чего только здесь не печатали: и мировую, и русскую художественную литературу, и литературу народов СССР. Не говоря о многочисленных учебных, технических, экономических, справочных, сельскохозяйственных, краеведческих, детских изданиях.

Не так давно, в мае 2022 года, мы с Василием Петровичем обсуждали эту тему. Я собирал материал для статьи о бывшем в 1980-х главном редакторе Кемеровского областного государственного радиовещания (сегодня это канал «Радио России – Кузбасс»), ставшем затем главным редактором Кемеровского книжного издательства Валентине Ивановиче Масленникове.  

Василий Кравчук, работавший в издательстве в те же годы, с особой гордостью пояснял:

– В 1980-е в Кемеровском книжном издательстве мы ежегодно выпускали десятки наименований художественных, поэтических и разных других книг. Их общий годовой тираж доходил до 3 миллионов экземпляров или до 22 миллионов печатных листов-оттисков! Так что работы у нас с Валентином Ивановичем было навалом!

А вот с началом 90-х годов, когда в стране развернулся полномасштабный кризис, дела в издательстве резко переменились. Начиная с 1991 года учреждение вынуждено было перейти на выпуск в основном заказной литературы. Объём книжной продукции начинает падать. Например, если в 1991-м здесь выпустили 46 названий книг и брошюр, то в 1994 году всего 5 названий…

Но все эти проблемы ещё впереди. А пока что руководство издательства доверяет преподавателю Кравчуку оформить одну художественную книгу, затем вторую, третью… Он выполняет задания старательно и прилежно. Ведь делать книги – его сокровенная мечта! Он душу вкладывает в это…

Кравчук занимался книгами в свободное от преподавания время целую пятилетку. Кузбасские «книжники» сразу заметили его особый талант. Но в издательстве не было свободной ставки художника. А когда в 1981 году вакансия старшего художественного редактора появилась, на неё и позвали Кравчука.

Виталий Васильевич Банников, будучи тогда директором издательства, пригласил по этому случаю Василия в свой кабинет. «Я и раньше в его кабинете бывал, – смеясь, рассказывал Василий Петрович. – И всегда удивлялся, как же он любит курить! И ещё у него всегда немного пахло то ли спиртным, то ли техническим спиртом. Он говорит: мы тебя хорошо знаем, переходи к нам на постоянную работу. Я согласился…»

Почти на полтора десятилетия он стал главным художником Кемеровского книжного издательства, также – художником-оформителем и художественным редактором. И с этих пор книга стала не только его мечтой и местом работы. Она стала смыслом его жизни.  

Уже отмечено, что Кемеровское книжное издательство выпускало разную литературу: специальную, заказную, юбилейную и подарочную. Приходилось иметь дело с разными книжками. Кравчук оформил множество книг, энциклопедий и справочников, изданий по различным отраслям экономики, социальной сферы, другим аспектам жизни Кузбасса.

Больше всего Василий любил работать над художественными изданиями. Его увлекали поэзия и проза. Хочу отдельно подчеркнуть, что в 1980-е годы в Кемерове таких книг печаталось немало. Прежде всего, издатели отдавали предпочтение классикам. Кравчук оформил и проиллюстрировал сотни книг известных зарубежных, российских и кузбасских авторов. В их числе – «Сонеты» великого английского драматурга Вильяма Шекспира и произведения выдающегося русского поэта Александра Пушкина, «Лирика» испанского поэта Федерико Гарсиа Лорка и стихи поэтессы Марины Цветаевой. Василий делал иллюстрации и макеты таких книг, как «Слово о полку Игореве», макет и эскизы букварей шорского и телеутского языков и многих, многих других изданий.

«Не хочу никого обидеть, – писал в 2004 году заслуженный работник культуры РФ, журналист Илья Ляхов, – но очевидно, что именно с приходом в издательство Кравчука здесь стало уделяться особое внимание эстетике книги, целостности её внешнего облика».

Конец 1980-х – начало 1990-х годов ознаменовались тем, что в обществе резко вырос интерес к той литературе, которую ещё недавно было трудно достать: к произведениям тех, кого считали белогвардейцами, к писателям-эмигрантам, редко издаваемым популярным зарубежным авторам – классикам и современникам, отечественным и заграничным прозаикам и лирикам. «Мы в издательстве считали, что для печатников наступило хорошее время, – с ехидцей вспоминал Василий Петрович. – А оно так быстро промелькнуло…»

Особое внимание Кемеровское издательство уделяло выпуску книг местных литераторов. Тут сказывалось и идеологическое влияние областной власти, которая поддерживала и развивала кузбасские таланты, выделяла бюджетные средства на печатание их произведений. Связь между кемеровскими печатниками и областным отделением Союза писателей была очень тесной.

Очень скоро для писателей и поэтов Кузбасса Кравчук стал своим художником. Считалось хорошим тоном составить с ним знакомство, «приобщить» к своему творчеству. Василий же носа не задирал, искренне старался в оформлении очередной книжки передать смысл её содержания, характер автора и его детища. Это особо ценилось в литературной среде.

Настоящий мастер, он никогда не останавливался на чём-то одном, пусть даже и удачно найденном. Он год за годом продолжал творческий поиск, добиваясь необычного почерка или лица для своей, «кравчуковской» книжной графики. И какую его книжку ни возьми, композиция рисунка отмечена особой ритмикой линий, чётко выведенных его пером и тушью.

Пройдёт не так уж много времени, и кузбасские писатели и поэты, выпуская свои сборники, выстраиваются к графику в очередь с просьбой об оформлении книг. И идут, идут к нему – от маститых и знаменитых, до начинающих из кемеровской студии «Свой голос» или студии «Искорки» Ижморского района, – доверчиво передавая ему свои рукописи.

Поэтому в томах и томиках И. Киселёва, В. Махалова, В. Баянова, Е. Буравлёва, М. Небогатова, Г. Юрова, Б. Бурмистрова, Л. Гержидовича, В. Матвеева и многих других, в сборниках кузбасской литературы стоит фамилия художника-оформителя Кравчука. Позднее она появляется и в списке оформителей периодических литературных журналов, альманахов, таких как «Огни Кузбасса», «Красная Горка».

Он не скрывает творческого секрета, который привёл его к популярности. Прежде чем рисовать, он внимательно читает произведение автора.

– Читаю, – признаётся Василий Петрович в одном из интервью, – не наспех, не по диагонали. Ведь у любого поэта или писателя обязательно есть строка, в которой таится изюминка, главное. И важно её не пропустить. Это, если хотите, как в саду, где букет из запахов груши, вишни, яблок. У Махалова – одно, у Юрова – другое. У каждого своё, сокровенное. Найду, пойму, – и рисунок не просто иллюстрацией будет…

Ему нужно почувствовать автора, узнать, что его вдохновило, чтобы в рисунке выстроить мир произведения, придать ему цвет или выполнить в чёрно-белых тонах. Ведь у пишущего слова и предложения – свои образы. И хорошо, когда написанное прозой или стихом, отзывается в душе художника. Тогда и рождаются иллюстрации, созвучные с текстом книги, с его восприятием читателем.

«Такая книга для меня, как хороший подарок», – уверял Василий Петрович.

«Сам – человек, искренне влюблённый в поэзию, – художник находит особый графический образ при оформлении каждого томика, – так оценивал его работу Илья Ляхов. – Он не рисует «картинки к стихам», а становится полноправным соавтором поэта, стремится выразить внутренний свет стихотворных строк, точно разгадывая, вернее, угадывая душевный настрой поэта. Оформляя сборник Виктора Баянова, Кравчук, кажется, сам становится мягкосердечным, поразительно светлым и добрым. И жёстким, даже суровым, когда дополняет рисунками стихи Евгения Буравлёва. И публицистичным, документально точным, если соприкасается с поэзией Геннадия Юрова...»

А вот мнение заслуженного работника культуры РФ, литератора, литературного критика Зои Естамоновой: «Школой самостоятельного пути стала для В. Кравчука работа над сборниками кузбасских поэтов. Внимательно листая их, можно видеть, как поиск пластического эквивалента слову переходит из образов внешней драматургии (человек – время, человек – природа – индустрия) в мир психологических красок.

Если в сборнике И. Киселёва «Ночные реки» (1980) весь комплекс оформления отвечает тематическому принципу рукописи, то в серию иллюстраций второго посмертного сборника поэта «Благодарю, Земля, благодарю» (1983) художник вносит, как преемственную ноту, мотив колоколов в переплетение солнечных лучей и последовательно развивает именно эту – свет и музыка – особенность душевного облика поэта: строит иллюстрации в хрупких и прозрачных орнаментах.

Художник понимает, что любая книга – это и некая доля авторской личности и весь его мир, так же как сам поэт – малая частица жизни и вместе с тем сложный концентрат социального и генетического. Не пытаясь вмешиваться в искренний напев М. Небогатова, в художественный голос Е. Буравлёва, в исповедальные интонации В. Махалова, в изначальную народную свирельную мелодию В. Баянова, в сердечную публицистику Г. Юрова, художник В. Кравчук стремится бережно поддержать в рисунках, в шрифтах и воздушном пространстве страниц атмосферу индивидуальности поэта. В одних случаях он использует драматургию цветовых контрастов, в других – обращается к остро современному языку: к принципам монтажа, кадрирования, двойных наплывов изображения...»

Работа над книгами по-настоящему сроднила Василия Кравчука со многими писателями и поэтами земли Кузнецкой. При этом, я хорошо знаю, как непросто дружить с творческими людьми, с их легкоранимостью, легкообидчивостью на критику, на неловко обронённое слово. Но Василий Петрович умел дружить по-настоящему, умел говорить правду, держать данное слово. Умел быть надёжным в работе, незаменимым в общении, ответственным в отношениях с людьми. Можно сказать, опекал своих друзей-литераторов, если надо, подсказывал и, если надо, помогал.

Примеров тут немало. Одним из ярких образцов такой дружбы стало его многолетнее творческое сотрудничество с новокузнецкой поэтессой, прозаиком, педагогом Любовью Никоновой.  Она – автор более двадцати книг стихов и прозы, и Кравчук был художественным редактором и иллюстратором большинства её изданий. Достаточно вспомнить такие книги Л. Никоновой, оформленные художником В. Кравчуком, как «Знаки внимания» (сборник стихов о любви и семье, 1998), «Похожи встречи на подарки» (книга лирики, 2003). И целый ряд других.

В 2012 году поэтессы не стало. Но Василий Петрович продолжал работать над изданием её литературного наследия. Когда в 2021 году в Новокузнецке на фасаде Новобайдаевской библиотеки, которой в 2020 году было присвоено имя Л. А. Никоновой, открылась мемориальная доска в честь 70-летия поэтессы, Кравчук приехал на это мероприятие. И подарил библиотеке только что сделанный своими руками сборник её избранных стихотворений «Лучезарное свечение».

Интересно, что у Василия Петровича в работе над оформлением книг нет повторов. Он постоянно ищет что-нибудь новое, каждый раз что-то придумывает. Поэтому, наверное, книги, над которыми он работал, не только наполнены теплом его таланта, красивы внешне и внутренне. Они неповторимы.

Зная эту его творческую особенность, именно ему поручали в Кузбассе ответственные проекты. Один из них – книга избранных стихотворений большого русского поэта, нашего земляка Василия Дмитриевича Фёдорова, изданная к его 100-летию, который Россия отмечала 23 февраля 2018 года. 

Инициатива издания этого сборника, состоящего из двух частей: «Марьевская летопись» и «По главной сути», – принадлежит Кемеровской областной научной библиотеке, которая с 1987 года с гордостью носит имя Василия Дмитриевича.

Василий Петрович взялся за эту работу с особым удовольствием. «Мне повезло лично знать Василия Дмитриевича, – подчёркивал художник. – Я очень люблю его поэзию, она не просто красива и глубока по содержанию, она – очень элегантна, если хотите…»

Книга вышла небольшим тиражом – всего 150 экземпляров, и сразу стала библиографической редкостью. В неё вошли стихотворения о малой родине поэта – деревне Марьевка, о природе, о любви к родине и женщине. У издания необычный дизайн и миниатюрный формат.

Хочу отметить, что Василий Кравчук – человек, искренне влюблённый в поэзию Фёдорова. Это придаёт дополнительную энергию его творческой фантазии, он находит особый художественный образ при оформлении каждого, созданного поэтом, образа стихотворного. Кравчук уловил, воплотил, воссоединил всё разноцветье жизни поэзии Фёдорова с запахом трав, панорамами речных далей, с болью потерь и обретением встреч.

Особую прелесть, считают специалисты библиотеки, книге придают 17 иллюстраций к стихотворениям Фёдорова, которые создал тёзка поэта – Василий Кравчук.

В этой же библиотеке художник сделал заключительную в своей жизни уникальную серию книг. Надо отметить, что областная библиотека или «Фёдоровка», как ласково называют её работники и читатели, активно занимается издательской деятельностью. Несколько лет назад Кравчук, (кстати, почётный читатель этой библиотеки и её почётный даритель), предложил «Фёдоровке» совместный проект о литературном наследии Кузбасса. Руководство библиотеки в лице директора Веры Александровны Никулиной его поддержало. Более того, ему предложили ставку «главного издателя» областного Храма Книги, на что Василий Петрович с удовольствием согласился.

И с новыми силами, с особой кравчуковской энергией приступил к делу. Проект получил название «Книги-миниатюры кузбасских поэтов». В этой серии под руководством Василия Петровича – бессменного художественного редактора этой коллекции книжных новинок о поэтах Кузбасса – вышел в свет десяток мастерски оформленных поэтических сборников, посвящённых творчеству выдающихся представителей культуры Кузбасса: поэтов В. Фёдорова, И. Кисёлева, Г. Юрова, В. Баянова, Л. Гержидовича, М. Небогатова, А. Береснева, Л. Никоновой, В. Матвеева, В. Ширяева.

Книги трёх последних в этом списке авторов Василий Петрович подарил мне на память о совместной деятельности при нашей последней встрече. Каждая из них – та ещё полиграфическая штучка! Имеет тираж 150 экземпляров и формат 108х70 миллиметров.

Примерно с 1977 года – 45 лет – Кравчук ладил книги, оформлял их внешний вид, чтобы сделать красивыми и привлекательными, иллюстрировал их содержание, переплёты и шмуцтитулы, фронтиспиcы и заставки, чтобы отправить потом в печать. Часто переплетал их своими руками, мастерил их с ювелирной точностью и изяществом. Всего за эти годы на счету заслуженного художника России, книжного графика Василия Кравчука более 600 (шестисот!) книг. Если вдуматься – высочайшее напряжение, многолетний неустанный творческий труд.

Его полиграфические шедевры хранятся в десятках тысяч домашних собраний, во всех без исключения публичных библиотеках Кузбасса, во многих        «дворцах книги» России, включая главную – Российскую государственную библиотеку в Москве, в библиотеках стран бывшего СНГ. Несколько книг, сработанных Кравчуком, имеется в Львовском литературно-мемориальном музее Ивана Франко, библиотеке Конгресса США в Вашингтоне…

Между прочим, его не раз спрашивали: есть ли у него самые дорогие сердцу «книжные дети»? Он называл какие-то издания, вспоминал названия и фамилии авторов. Но мне понравилось, когда Вася ответил: «Нелюбимых точно нет…»

Если появится желание проверить его любовь к Книге, можно открыть один из альбомов-отчётов художника. Например, тот, что называется «Я рисую книгу» (2004) или тот, что называется «Василий Кравчук. Графика книжная, станковая» (2022). Это – его неординарные отчёты. В них он наглядно демонстрирует свою работу над книгами, пришедшими к читателю в разное время – и в ХХ веке, и совсем недавно. В них зримо ощущаешь, что издания, над которыми трудился Василий Петрович, наполнены теплом его таланта, его душевной красотой.

Перелистайте страницы альбома с иллюстрациями к книгам поэтов и писателей Кузбасса, с фотографиями дизайна изданий классиков мировой литературы, выполненного Кравчуком. И сразу почувствуете, как значима и дорога для него работа над книгой, сотворчество с писателем! Его книжная графика – «это всегда образы-символы: изящны, легки, порой аллегоричны, но всегда наполнены светлой чистотой линий», – отмечают исследователи его творчества. И ещё: «Только в том случае Кравчук заносит перо над чистым листом бумаги, когда видит в поэте или писателе своего творческого единоверца. Поэтому, как правило, результат всегда (или почти всегда) точен, эмоционален и во многом всё-таки самостоятелен».

А слова Зои Николаевны Естамоновой звучат как ода высокому книжному искусству мастера: «Всего лишь перо и тушь в руках Василия Кравчука, но его ювелирно чёткий, согласно требованию техники печати, рисунок не соседствует с текстом, но органически живёт в структуре единого организма книги, и пробегая глазами страницы, мы незаметно для себя объединяем писателя в соавторстве с художником, которого не сразу отыщешь в скромном перечне выходных данных создателей книги…»

5.

Особое место в его книжном творчестве занимает книжная миниатюра, создавать которую он решил, (помните?), прогуливаясь в Киеве по Крещатику, ещё когда учился в техникуме. Уже в Кемерове, став главным художником и художественным редактором книжного издательства, Василий приступил к осуществлению юношеской мечты.

Первой его книжкой-малышкой стал памятник литературы Древней Руси «Слово о полку Игореве», изданный в Кемерове в 1984-м. При её оформлении Кравчук использовал графические рисунки кемеровского мастера живописи, художника Германа Захарова. Книжка сразу была отмечена дипломом «Всероссийского конкурса искусства книги».

В этом же 1984 году в Кемеровском книжном издательстве вышло миниатюрное издание «Рабочая мелодия Кузбасса: стихи о родном крае» с лирическими произведениями кузбасских поэтов. Составителем сборника стала Наталья Захарчук. Художественный редактор Кравчук украсил его фотографиями Евгения Ильвеса и других фотомастеров.  Книжка в тот же год стала лауреатом Московской международной книжной ярмарки, где участвовали около 100 стран.

Оба эти этих мини-издания были размером 10х7,5 сантиметра и имели тираж 10 тысяч экземпляров. Ими Василий Петрович гордился особо, ведь они стали его первыми миниатюрными книжками. И быстро разошлись по библиотекам и частным коллекциям.

Кстати, коллекционеров мини-книг великое множество и в России, и в Кузбассе. Имеются клубы, объединения любителей таких книг. В 80-е годы эти собиратели ориентировались на некий эталон размера. Так, для России он был равен 10 сантиметрам по высоте и не более 7,2 сантиметра по ширине. А раз «Рабочая мелодия Кузбасса» оказалась на три миллиметра шире, то коллекционеры отрубали резаком лишнее, чтобы она соответствовала стандарту.

Я хочу нарочно подчеркнуть, что такой эталон был в прошлом. Кравчук «раздвинул», а вернее, «сузил» рамки этого стандарта, начав делать «книжных малышей» гораздо меньшего размера. Но обо всём по порядку.

Не зря Василий всегда помнил и повторял: «Книги любят тепло человеческих рук». Подобные миниатюрные издания можно создать только руками такого книжного ювелира, как Кравчук. В моей личной коллекции мини-книг – 37 штук сделаны этим мастером.  

Расскажу про размеры некоторых из них. «Планета Кемерово» (2003), «Я рисую книгу» (2004); «Путешествую по Европе» (2010); «Лирика», Борис Бурмистров (1995) – размером 8,4х8,4 сантиметра. 

Стихи Сергея Побокина «Русь в берёзовой сорочке» (1997); «Кемерово. Графика. Поэзия» (2000) – размером 6х8,4 сантиметра.

А. С. Пушкин «Царь Никита и сорок его дочерей» (1998); Василий Кравчук «Увиденное однажды. Путевые заметки» (2007) – 6,5х7 сантиметров.

Василий Кравчук «Книжная графика» (1994); Усман Насыр «Стихотворения» (1999); Сергей Черемнов «Аман Тулеев. Возрождение Кузбасса» (2002); «Миниатюрные книги Кузбасса. Каталог» (2006); Василий Кравчук «Лица и годы. Портреты родных, друзей, близких знакомых и просто хороших людей» (2009) – 5х7 сантиметров.

\Ульяна Медикова «Живопись. Графика» (2001); Василий Кравчук «Мексика глазами художника» (2012); Василий Кравчук «Индия. Путевые зарисовки» (2012) – 4х5 сантиметров. Мини-альбомы В. Кравчука «Земля Кузнецкая» и «Живописная Украина (2012) – размерами 5х4 сантиметра.

Я беру их в руки с замиранием сердца! Это просто диво какое-то! С осторожностью листаю крохотные страницы, восхищаюсь и всегда думаю: как же надо любить своё дело, чтобы практически вручную создавать такие необыкновенные чудеса?! Во многих из них, особенно в ранних, рисунки Кравчука сделаны пером и тушью. В более поздних – акварелью или пастелью. Мысленно представляю его руку – руку профессионала, его умение вывести на бумаге плавные резкие линии, из которых рождается образ…

Тиражи этих «малышек» такие же крохотные: 150, 125, 100, 75, 50 и даже 25 экземпляров. Известный библиофил и собиратель книжных миниатюр, член СП России Валерий Плющев, с которым мы когда-то вместе работали под одной «крышей» партийного отдела, однажды рассказывал, с какой настойчивостью и фанатизмом гоняются букинисты-коллекционеры за такими изданиями. «А Вася их часто раздаривает просто так! – восхищался он.

Но и это – не всё в рассказе про книжки-малышки Василия Петровича. В моей коллекции есть две книжки, которые вошли в Книгу рекордов Кузбасса. Одна из них, сработанная мастером в 2000-х, «Кемерово. Графика. Поэзия», имеет размер 3,5х3 сантиметра, вторая «Миниатюрные книги Кузбасса. Каталог» (2006) – ещё меньше – 3х3 сантиметра (!). Таких на ладони можно уместить едва ли не десяток!

Выпущенная Кравчуком обширная коллекция уникальных книжных миниатюр давно заслужила признание среди знатоков России и зарубежья. Многие из его книжек-малышек, без преувеличения, авторских бестселлеров по праву отмечены дипломами профессиональных книжных конкурсов.

При желании со всеми, и перечисленными мною, и другими кравчуковскими мини-шедеврами можно познакомиться: они хранятся в Государственной научной библиотеке Кузбасса имени В. Д. Фёдорова. Другой адрес: Государственный архив Кемеровской области, куда в ноябре 2013 года заслуженный художник передал документы, рисунки, фотографии, награды и почётные грамоты за творческие достижения, а также уникальную серию миниатюрных книг.

Кстати, была у художника и такая профессиональная страсть – он и сам собирал коллекцию книжек маленького формата. В его коллекции их больше тысячи, причём, около 100 из них созданы в разные годы им самим.  

6.

«В начале пути он решительно лишил себя одного из самых выразительных, самых эмоциональных изобразительных средств – цвета, – считал один из его критиков. – Тушь и перо (реже – гуашь) – основное и непреходящее орудие труда этого безусловного мастера книжной графики. Цвет присутствует в его работах разве что как фон… обложки».

Конечно же, художник Кравчук не согласился (и я с ним солидарен) с этим утверждением. Он умел и мог талантливо обращаться со всею широкой палитрой красок и цветовых оттенков. Он это знал в теории и талантливо применял на практике.   

О художнике Кравчуке лучше всего «рассказывают» его картины. Многие из них написаны в творческом содружестве с кемеровскими художниками группы «Сибирский пейзаж». Она организовалась в 1998 году. В неё вошли известные кузбасские живописцы Владимир Сотников, Василий Селиванов, Виктор Ардашкин и Василий Кравчук, которого принято называть «примкнувшим к ним».

«Хотя роль его, «примкнувшего», едва ли не стала определяющей в рождении группы, – считает журналист, искусствовед Людмила Ольховская. – Именно он, полный впечатлений от случившейся в ту пору поездки в Горную Шорию, прибежал к друзьям-художникам, собравшимся в мастерской Селиванова. Выслушав восторги младшего собрата по музам, Василий Андреевич Селиванов (родился 20 марта 1926 года в селе Марушка Алтайского края. – С. Ч.) и предложил съездить на пленэр всем вместе».

Так родилось содружество. Очень разные по опыту работы, творческому почерку и возрасту, они нашли друг в друге единомышленников и по отношению к искусству, и по взглядам на окружающую жизнь. Общность взглядов подтвердилась в ходе совместных странствий по Кузбассу и за его пределы.

У них были общие поездки на север Кемеровской области, в Горную Шорию, на Байкал. Итогом каждой из них становились выставки, на которых участники группы представляли живописные полотна. Вот тут-то художник Василий Кравчук и раскрылся во всей полноте своего таланта. Сумел удивить даже знатоков, когда на одной из выставок группы «Сибирский пейзаж» представил яркие, праздничные пейзажные гуаши.

«…Вдруг, – пишет Илья Ляхов. – (именно – вдруг!) на одной из таких выставок, среди привычных кравчуковских чёрно-белых листов, зрителей, знакомых с творческой манерой этого художника, буквально ошеломили яркостью, сочностью, чуть ли не взрывом Его Величества Цвета пейзажи, написанные гуашью».

И ценители, и рядовые зрители внимательно рассматривали пейзажные гуаши Кравчука, где Маручак и Телецкое озеро – во всём великолепии закатов, рассветов, перед дождём и под радугой: «Гроза на полях Чебулы», «Чумай», «Кия», «Утёсы Макарака»…

«Оказалось, – добавляет И. Я. Ляхов, – совсем случайно Василию Петровичу достались в подарок необычные импортные (голландские, 156 разновидностей цвета) краски. Долго не решался испробовать их в деле. Но всё-таки наконец-то рискнул. Неизменная чёткость рисунка наполнилась щедрым цветовым содержанием. Обыкновенные, вроде бы обыденные пейзажи обрели какое-то необычное, я бы сказал, сказочное звучание! Может быть, неожиданно даже для самого автора состоялся настоящий Праздник Природы!..»

«Близкая акварели, но отличающаяся примесью белил, гуашь даёт плотный непрозрачный слой. На нём штрих делается энергичным, цвет играет. Хочется не просто всмотреться, – вслушаться в эти пейзажи, их красоту, – подчёркивает и Людмила Ольховская. – Часто неброскую, зыбкую, как вода, с отражёнными в ней берегами. Не случайно в книге отзывов на работы группы «Сибирский пейзаж» появлялись трогательные записи: «Я, сибиряк, словно впервые увидел свой край. И знаете, он мне очень понравился».

Вместе с тем, думается мне сегодня, ничего случайного в жизни человека не бывает. В творчестве художника – тоже. Поскольку ему близка и пастель. Пастель – одна из любимых у художника Кравчука. Цветные «столбики» из краски и мела удобны, легки, мобильны. В любых условиях они, если надо, всегда под рукой, хорошо передают природные ландшафты, пейзаж городских улиц, яркий цвет и мягкие полутона. А когда Кравчук придумал «резать» пастель абразивом, то есть, наждачной шкуркой, то искусствоведы сразу отметили: он расширил, как будто случайно, неизвестные грани своего мастерства, а его листы «запылали» особым светом.

Кроме того, он постоянно экспериментирует и с акварелью, и с гуашью. Особенно усилия мастера, его творческий поиск заметы в его пейзажных работах. Хочу назвать его специалистом поэтического пейзажа, для которого природа с самого начала его творческого пути была источником вдохновения. Он неустанно совершенствовался в пейзажных этюдах и композициях, добивался выразительной простоты и такого колористического строя, который воплощал бы поэтическую сущность пейзажного мотива с наибольшей глубиной и ясностью.

Василий Кравчук варьирует мотивы весны и осени, утра и вечера, соединяя пленэр и жанр в одно живописное целое. Он мастерски передаёт состояние природы, залитое солнцем. Очень проникновенны его небольшие пейзажи, где изображены горы и реки, незначительные селения и большие города. Казалось бы, они написаны сдержанными красками, но присмотришься – в них так много света и, если хотите, любви к своей земле.

Его рисунки, отмечают знатоки, проникнуты поэтичным замыслом и эмоциональны по цвету. Они отличаются неожиданностью цветовых решений, что порой создаёт впечатление динамики. Иногда автор одним энергичным штрихом раскрывает различия земли и воды, снега и неба, усиливает отблески волн.

Ещё одной отличительной чертой художника Василия Кравчука называют то, что ему неведомы метания от одного стиля к другому, от одной техники – к другой. Своей любимой графике, как однажды избранной дороге в искусстве, он не изменяет до конца жизни. Хотя, мастер успешно доказывает, что хорошо владеет всем спектром профессиональных тонкостей и секретов живописца. И постоянно находится в творческом поиске.

Поэтому он в буквальном смысле объездил весь мир, чтобы нарисовать его. Побывал на родной Украине, в близком сердцу Узбекистане, в Крыму (ставшем уже российским) и на российских же Камчатке, Алтае. Посетил многие страны Европы. (Среди них Франция, Греция и Испания, Голландия, Германия, Австрия, Польша, Болгария). Проехал по Латинской Америке, Африке, Индии, Шри-Ланке, Китаю. Городов – вообще не счесть: Берлин, Париж и Страсбург, Барселона и Варшава, Вена и Амстердам, Харбин, Ташкент и Самарканд…

И каждая поездка обернулась в итоге сотнями эскизов, выставками, книгами, альбомами мастера. Ибо у Кравчука-художника завидное качество: он смотрит на далёкие от Кемерова края не глазами туриста, но взглядом живописца. Не выпускает в поездках из рук блокнота, карандаша или мелка, пера или кисти. А что не успевает нанести на бумагу, запечатлевает фотоаппаратом, чтобы потом нарисовать кадр.

Сколько простора для творческой фантазии! Он экспериментирует, применяя разные техники живописи, как традиционные, так и авторские приёмы и методы рисования. Например, Камчатку Василий Петрович больше изображал акварелью. По его мнению, суровая «Камчатка требовала нежности и прозрачности».  А вот Алтай рисовал пастелью, которая бархатистостью своей фактуры помогла передать глубь туманов над Катунью, прозрачность вод Телецкого озера.

В Крыму мастер особенно выделил сочетание первозданной природы и красоты, созданной руками человека. Вне политических и идеологических подтекстов он создал сочные, яркие работы, раскрывающие образ этой древней и прекрасной земли. На его листах встают Массандра, Ливадийский дворец, скала Святого Георгия, Ласточкино гнездо. Василий Петрович признавался, что на полуострове был впечатлён древними городами, в частности, Мисхором и Херсонесом с их парками, дворцами, маяками. И, конечно же, почти в каждом его рисунке – магнетическое и многоцветное море.

О работах, посвящённых Индии, стоит сказать отдельно. Эта страна всерьёз захватила его – необычной натурой, особенной архитектурой, самобытной культурой. Кравчук сумел соединить разноцветную Индию с чёрно-белым штрихом графики. Выделил при этом яркую зелень пальм, розоволикий мрамор сооружений, ослепительное солнце на голубом небосводе.

Но искренней любовью Кравчука-художника пользуются Кузбасс, живописные места нашей области.

Во вступительной статье к альбому «Василий Кравчук. Графика книжная, станковая» (Кемерово, 2022 г.), филолог Светлана Старовойтова пишет:

«Рисуя Кузбасс, художник Василий Кравчук приближает нас к красоте. Иногда она звучит негромко, словно рыбный плеск у зелёного острова на Кие, а иногда встаёт гордой симфонией величия сибирской природы, как на листе «Горное озеро». Мир родины бесконечно прекрасен! И расстилаются перед зрителями цветочные весенние поляны Шерегеша, дышит летним простором красавица Чебула, распахивается осенний горизонт на окраине Листвянки, идёт щедрой волшебницей неторопливая зима по Сосновому бору...»

Она отмечает, что в картинах художника поражает многообразие воды: ручьи Горной Шории, гладь таёжной заводи, прозрачная Кия. «Много рек живёт в художественном мире кемеровского графика, но одна навсегда первая в его сердце – красавица Томь». В листах Василия Кравчука – и её истоки, и полноводное течение в черте города.

Тушью и пером художник запечатлел на бумаге узоры Мариинска, образ музея писателя Владимира Алексеевича Чивилихина, отметил грандиозность Запсиба. Соединение дел человеческих и вечности природы рождает «образ малой, но такой большой для каждого из нас родины».

Он будто отдаёт свою творческую дань столице Кузбасса – Кемерову, в котором прожил, получается, большую часть жизни. Свидетельство тому – большой кемеровский цикл – более 600 работ. Мастер часто гулял по Кемерову, по его улицам, площадям, скверам. Искал нужный ракурс и рисовал... Результатом этой серьёзной работы становились городские выставки, книжные и альбомные издания, выполненные руками автора.  

«Он рисует этот город, – отмечает Светлана Старовойтова, – с особой любовью: гуашь, тушь на бумаге, пастель на абразиве, гравюры – всё используется для создания неповторимого облика, с радостью узнаваемого кемеровчанами. Старые деревянные домики правого берега соседствуют с высотными зданиями левого, погружённого в свой час пик. Купола величественного Знаменского собора ярко сияют отблесками утреннего солнца, а рядом с ними замерла в вечерней молитве под вечными звёздами красавица мечеть. Старые улочки города, мостовые Советской площади, любимая горожанами набережная, подсвеченный фарами машин проспект Ленина – и снова тишина окраины Шалго, где сидят на ветках нарядные снегири на фоне городской окраины, заворожённой лёгким падающим снегом…»

Вот над Заводским районом и кварталами Ленинского района Кемерова возносится Сосновый бор – настоящий памятник живого мира, подаренный городу природой. А вот на правом берегу Томи встаёт Красная Горка… Его рисунки – всегда несут в себе образы-символы, они изящны, легки, порой иносказательны.

Книжки «Кемерово», «Я рисую город» и «Планета Кемерово», наверное, особые страницы и в творчестве, и в жизни Василия Петровича Кравчука. Специалист не может не отметить характерный, узнаваемый поклонниками, приём мастера. Василий Петрович, создавая зарисовку панорамы города, конкретных памятных зданий, «помещает в центр вторую картинку, в которой всё изображаемое приближено к зрителю, максимально открыто ему в тонких подробностях. Это удивительное «оптическое окно» запечатлевает главный акцент листа (памятник, фасад здания, дерево), оно делает зримой связь времён».

7.

Вспоминаю, как в не студёный, с оттепелью, день начала марта 2022 года мы сидим с Василием Петровичем в его мастерской на последнем этаже дома, окна которой выходят на Памятник воинам-кузбассовцам, павшим за Родину в Великой Отечественной войны, что на углу Весенней и Притомской набережной в Кемерове. Когда-то бывал здесь десятки раз. Сейчас пьём чай. Без умолку болтаем обо всём на свете, часто перебивая друг друга. Ведь не виделись лет, наверное, шесть-семь из-за моего вынужденного отъезда из Кузбасса на заработки в другой регион. А он, прознав, что мы с женой вернулись на родину, позвонил, предложил встретиться.

Новостей о прошедших и текущих событиях накопилось очень много. Говорим о наших семьях и детях. Он – о своей жене Валентине, о дочери, сыне… С удовольствием рассказывает о новых книгах, о своей работе в областной библиотеке над проектом серии изданий кузбасских литераторов. (Слушая его, думал тогда, что Вася Кравчук как был, так и остался по сути своей, по призванию книжным графиком и без работы ему никак не прожить). Он как всегда энергичен, разговорчив, остроумен. По всему видно, рад встрече. Да и я рад старому товарищу, с которым было связано столько добрых проектов, планов.

Показывает макет нового альбома «Василий Кравчук. Графика книжная, станковая», который вот-вот должен выйти из печати. По его словам, альбом должен стать его творческим отчётом к 75-летию, которое будет 12 ноября 2023 года.

– Не рановато? – удивляюсь я. – Ведь впереди ещё вон сколько времени. Создашь что-нибудь этакое, а оно уже не войдёт в книгу.

Василий уклоняется от прямого ответа, сетует на инфляцию, на рост цен на бумагу, поэтому, мол, надо торопиться. О здоровье – ни слова. Договорились созвониться, чтобы снова увидеться. Потом несколько раз говорили по телефону…

Весть о его уходе из жизни 18 июля 2022 года стала такой печальной неожиданностью, что надолго выбила из привычной колеи… Хорошо, считал я после, что он успел увидеть свой новый альбом, но очень жаль, что тот стал для мастера последним.  

В его биографии было немало интересных дат и событий. Главным художником Кемеровского книжного издательства он был с 1981-го по 2004 годы. Затем с 2004-го по 2010-й работал главным художником Кемеровского редакционно-издательского дома «Книга», который они организовали вместе с известным кузбасским журналистом, бывшим собственным корреспондентом ТАСС по Кемеровской области Григорием Трофимовичем Шалакиным.

С 2010-го по 2016 годы В. П. Кравчук преподавал в Кемеровском институте культуры, был профессором кафедры дизайна КемГИК. Читал лекции, проводил семинары, вёл дипломные работы своих студентов. Затем трудился художником в Государственной научной библиотеке Кузбасса имени В. Д. Фёдорова.

Он был щедрым человеком, о таких говорят: широкая натура. Поэтому постоянно передавал свои многочисленные работы в дар в музеи и библиотеки области. Был почётным дарителем «Фёдоровки» и музея «Красная Горка». В фондах «Красной горки» хранится около 90 его графических работ, которые стали основой для тематических выставок об истории города Кемерова.

Василий Петрович являлся участником огромного числа выставок – всесоюзных, всероссийских, международных, зарубежных, региональных, областных, городских, групповых и персональных. Если вспомнить, что первая в его жизни выставка состоялась в 1967 году, когда студенту художественно-промышленного техникума Кравчуку было всего 19 лет, то за неполные 55 лет, прошедших с тех пор, на счету мастера – участие более чем в сотне выставок разного уровня.

На них он демонстрировал специалистам, знатокам и обычным посетителям свои книги, листы, рисунки, картины. Напомню, арсенал живописца Кравчука представляют разные жанры: пейзажи, натюрморты, тематические картины. И – портреты.

Портреты Кравчука заслуживают отдельной истории.

В начале 2013 года я обратился к Василию с просьбой: создать портрет моей жены Галины, – хотелось удивить вторую половину необычным подарком. Художник отнёсся к моей просьбе очень серьёзно. Сейчас наш семейный дом украшает портрет – картина выполнена яркой, сочной акварелью, украшена элементами традиционного украинского орнамента, цветами и другими природными компонентами.

На стенах мастерской Кравчука портреты тоже занимали немало места. Здесь я увидел портрет Васиного отца Петра Карповича, матери Таисии Михайловны, жены Валентины, ещё маленьких дочери и сына.

Художник создал такое множество разных портретов, что они наполняют целые его книги. Одна из них книжка-миньон «Лица и годы» (2009) вместила в себя несколько десятков образов самых разнообразных людей, встреченных художником в разное время. Здесь акварельный портрет матери (1969) – серьёзной женщины-труженицы в скромной белой блузке, сером пиджаке и белом платке на голове. Художник рисует напряжённое женское лицо, но взгляд тёмных глаз очень внимателен и проникновенен, он повествует о большом и нелёгком жизненном пути женщины. Изображение отца чем-то напоминает самого Василия в «серебряном» возрасте. В книге несколько автопортретов, много лиц родных и друзей мастера, однокашников и коллег по работе на Украине и в Узбекистане.

«Пожалуй, любой начинающий художник, стремящийся овладеть профессиональным мастерством, в начале своего творческого пути «грешит» портретными зарисовками, – рассуждает во вступительной статье к этой книге Илья Ляхов. – Понятно, не избежал этого и Василий Кравчук. В студенческие годы… портретных рисунков было особенно много. Позже это стало профессиональной привычкой».

Чуть не каждый встреченный в жизни человек по-своему интересен. Вот и рисовал он лица самых разных людей в ходе беседы, во время учёбы, на отдыхе, дома, в кругу родных. Однако есть в этих лицах, запечатлённых в различные годы, точность и глубина характеров, какое-то светлое обаяние.

«Пожалуй, самое драгоценное – точное отношение автора к изображённым персонажам, – продолжает И. Я. Ляхов. – Если внимательно вглядеться в представленные портреты, то мы следом за художником почувствуем и его строгую сыновью любовь к родителям, и непреходящее тёплое отношение к жене, и ласковую нежность взгляда на маленького сына… Лицо студента 60-х годов века минувшего никак не спутать с ликом нынешнего молодого человека. Кравчук умеет точно видеть. И это завидное качество художника раскрывается даже в быстролётных портретных зарисовках, сделанных давным-давно».

Разнообразные по характеристике, его портреты глубоко эмоциональны по ощущению. Они подкреплены короткими подписями самого художника: «Племянник Витя», 12х10, бумага, акварель, 1969; «Технолог Люба», 14,5х11, бумага, акварель, 1971; «Слесарь Ким», 26х20, бумага, акварель, 1972; «Жена», 52х41, картон, гуашь, 1973; «Леночка», 34х28, бумага, акварель, 1975; «Спящая Катюшка», бумага, цветные карандаши, 1982; «Внучек», 56х46, бумага, гуашь, 2005…  

Удивительно, с какой симпатией и признательностью помещает художник в свои альбомы портреты родных! Большая жизнь большой семьи вдохновлена его талантом и многократно отражена в его альбомах. В его произведениях чувствуется искренняя благодарность родителям – за жизнь и их веру в его талант, детям Кате и Валерию и внукам – за продолжение жизни рода Кравчуков на сибирской земле, жене – за разделённый жизненный путь и душевную щедрость. 

С женой Валентиной Сергеевной они были знакомы со школы, выросли в одном селе. И не было у Василия Петровича более преданного друга и союзника, хотя профессия Валентины Сергеевны, инженера-связиста, была очень далека от творческих сфер. Их брак длился более полувека.

***

Знаю, что Василий Петрович не любил славословий в свой адрес. Он знал себе цену, но был при этом скромен и даже порой стеснителен. Однако труды члена Союза художников России с 1989 года, члена Союза журналистов России с 1998 года, действительного члена Петровской академии наук и искусств на протяжении всей его творческой жизни оценивались по достоинству. И было бы неправильно не сказать о наградах книжного графика, художника В. П. Кравчука. Пусть не обо всех, о самых главных.

В 2004 году за большой вклад в развитие культуры России и Кузбасса указом Президента страны В. В. Путина ему присвоено звание заслуженного художника России. Он отмечен и Почётной грамотой Министерства культуры Российской Федерации.

Среди значимых официальных наград Кемеровской области В. П. Кравчуку присуждено звание лауреата премии Кузбасса (2008), вручены медали «За особый вклад в развитие Кузбасса» III степени (2003) и II степени  (2007); медаль «За служение Кузбассу» (2004); медали «70 лет Кемеровской области» (2012) и «75 лет Кемеровской области» (2017). Присвоено звание лауреата именной премии администрации Кемеровский области в сфере литературы и искусств – премии имени В. Д. Вучичевича-Сибирского за произведения графики (2013).

Среди муниципальных поощрений: награда администрации города Кемерова – премия имени заслуженного работника культуры РСФСР, художника В. А. Селиванова, бронзовый знак «За служение перед городом Кемерово» (2013), медаль «За заслуги перед Прокопьевским районом» (2014).

В числе общественных и профессиональных наград: серебряная медаль Союза художников России «Духовность, традиции, мастерство» (2012) и золотая медаль СХР «Духовность, традиции, мастерство» (2017); Золотая памятная медаль Академии художеств Узбекистана; диплом Академии художеств России и диплом Союза художников России (2008).

Многие работы В. П. Кравчука отмечены дипломами и призами профессиональных областных, зональных, всероссийских и международных конкурсов и выставок графики, живописи и искусства оформления книг, таких как «Искусство книги», «Искусство книжной графики», «Памятники Отечества», Московские международные выставки-ярмарки и других. Так, шорский букварь, макет и эскизы к которому разрабатывал Василий Петрович, на выставке «Буквари малых народов» в Париже получил золотую медаль.

Сергей Черемнов,

г. Кемерово